— Полагаю, у тебя по-прежнему есть тот самый парень, — проговорил Трентон.
— Тебя это совсем не касается, но да.
— Поэтому мы не на свидании. Ведь если так, тогда бы ты… Не буду продолжать.
— Я сейчас точно ударю тебя, — прищурившись, предупредила я.
— Не ударишь, — усмехнулся Трентон. — Разве ты хочешь, чтобы следующее поколение «Икинса» штата Иллинойс считало тебя злым огром?
— Мне не важно.
— Неправда.
К нам вразвалку подошла официантка, выгнув спину из-за круглого животика. На вид она была месяце на седьмом, зеленая футболка поло еле прикрывала ее пузо. Девушка поставила на стол стаканчик с крышкой и соломинкой и еще один побольше, красного цвета, с бурой шипучей жидкостью.
— Привет, Трент.
— Привет, Синди. Тебе бы сидеть дома, задрав ноги вверх.
— Ты каждый раз это говоришь. — Она улыбнулась. — Что принести твоей подруге?
— Только воды.
— Хорошо, — ответила она и взглянула на Трентона. — Оливия будет то же, что и всегда?
Он кивнул:
— Но Кэми понадобится меню.
— Скоро вернусь.
— Тебе стоит попробовать блюдо из трех частей со сладким жареным картофелем и шинкованной капустой. — Трентон подался вперед. — Потому что… черт!
— Кристофер! — завопил сидящий за мной мужчина. — Кому сказал, иди сюда и сядь!
Трентон посмотрел мне за спину и нахмурился. Подбежал мальчик лет восьми и настороженно встал ближе ко мне, чем к своему отцу.
— Сядь! — прорычал мужчина.
Мальчик сделал как велено и обернулся посмотреть на играющих детей.
Трентон постарался не обращать внимания на разыгравшуюся сцену и облокотился о стол.
— Тебе все так же нравится работать в «Ред дор»?
— Не такая уж плохая работа, — кивнула я. — Хэнк — классный босс.
— А почему ты не работаешь в эти выходные?
— Взяла отгул.
— Сиди смирно! — рявкнул за моей спиной мужчина.
— Я хотел сказать, — после паузы продолжил Трентон, — что, если тебя не устраивает работа в баре, могу предложить место на ресепшене в салоне.
— Каком салоне?
— Моем. В смысле, где я работаю.
— «Скин дип» набирает персонал? Я думала, у Кэла на телефон отвечают те, кто не занят.
— Он сказал, что в салоне на Тридцать четвертой улице за стойкой сидит горячая цыпочка, вот и нам такая нужна.
— Горячая цыпочка, — безразлично повторила я.
— Это он так сказал, — уточнил Трентон, ища в толпе Оливию.
Много времени не понадобилось: он знал, где ее найти.
— Любит пинбол?
— Обожает. — Трентон улыбнулся, будто гордый отец.
— Проклятье, Крис! — закричал мужчина за моей спиной и поднялся из-за стола. — Что с тобой такое?
Я повернулась: его стакан был опрокинут, рядом стоял встревоженный мальчик и смотрел на мокрое пятно на брюках отца.
— Зачем я вообще привожу тебя в подобные места?
— И я о том же подумал, — проговорил Трентон.
Отец обернулся, на его лбу пролегли две глубокие горизонтальные морщины.
— Похоже, тебе не нравится, что твой сын бегает, играет, веселится. Зачем тогда приводить его сюда? Чтобы сидел смирно?
— Тебя никто не спрашивал, засранец, — проговорил мужчина и отвернулся.
— Верно, но если продолжишь общаться с сыном в том же духе, я попрошу тебя выйти со мной наружу.
Мужчина вновь посмотрел на нас, попытался что-то возразить, но встретил взгляд Трентона и передумал.
— Он слишком активный.
— Я понимаю, приятель. — Трентон пожал плечами. — Ты здесь с ним один. И день, наверное, выдался непростой.
— Да, все так. — Морщины на лбу мужчины разгладились.
— Так пусть он выпустит пар. Когда приедете домой, он будет вымотан. Глупо привозить его туда, где полно аттракционов, а потом заводиться из-за того, что он хочет поиграть.
На лице мужчины отразилось смущение, он кивнул, отвернулся и махнул сыну:
— Извини, дружок. Иди поиграй.
Глаза мальчишки засветились от счастья, он выскочил из-за стола и быстро затерялся в бурлящей толпе детей. Через пару секунд Трентон нарушил неловкую паузу, и они с мужчиной разговорились о работе, о детях. В итоге мы узнали, что мужчину зовут Рэндалл и он недавно стал отцом-одиночкой. Мать Криса была наркоманкой и жила с бойфрендом в соседнем городке. Крис с трудом приспосабливался к новой жизни. Да и сам Рэндалл тоже, как он признался. Когда им настало время уходить, Рэндалл протянул руку Трентону, и тот пожал ее. Кристофер посмотрел на улыбающихся мужчин и взял отца за руку. Затем отец с сыном удалились, с их лиц не сходила улыбка.