— Никакой от тебя пользы, — раздраженно прошипела Фиса. — Ну ладно, скажешь, решила добиться своего во что бы то ни стало и боялась, что передумаешь в последний момент, станешь кричать и этим отвратишь от себя сиятельного. В принципе для этого снадобье и было предназначено, так что ты не очень-то и погрешишь против истины.
Самодовольно усмехнувшись, деловито продолжила:
— С целителем я побеседую: за его услуги щедро заплачено, и против воли моей он никогда не пойдет. Так что если даже и проболтаешься или предать вздумаешь, — при этих словах на лице ее мелькнуло странное, путающее выражение, — никто все равно не поверит. Решат, от отчаяния рассудком помутилась и на ту, что всегда так добра к тебе была, наговариваешь.
Альфииса отвела глаза и, словно прикидывая что-то, негромко пробормотала:
— Может, и хорошо, что ты голос потеряла и никому ничего рассказать не сможешь. Да, пожалуй, все удачно обернулось в конце концов.
Будущая сиятельная помолчала и вдруг неожиданно мягко сказала:
— Нелегко тебе придется; Кэти, но обратной дороги нет. Как поступит отец, и так понятно, — почти сочувственный взгляд. — Теперь все будет зависеть от сиятельного, от его решения. Молись Заступнице и надейся, что все пойдет так, как задумано. Ну а если нет… — не договорив, она отвернулась и пошла к выходу, но у самой двери остановилась, будто наткнувшись на невидимую преграду, постояла пару мгновений и тихо бросила: — Прости!
Через секунду дверь за ее спиной бесшумно закрылась.
Целитель — немолодой худощавый мужчина с умными, цепкими глазами, в неброском темно-коричневом камзоле до колен и такого же цвета штанах — явно не торопился спасать тяжелобольную. Остановившись на пороге, вновь прибывший спокойно рассматривал мое забившееся под одеяло тельце. Встретилась с ним взглядом и мгновенно поняла: если и удастся такого провести, то это будет случайная невероятная удача.
— Мэтр Циольф, что с сиррой Кателлиной? Она внезапно перестала говорить, лишь хрипит, и все, — появившаяся за спиной целителя Альфииса тут же накинулась на него с расспросами.
Мужчина молча прошел к кровати и аккуратно опустился на край. На миг показалось, что он читает меня как открытую книгу и давно разгадал все тайные планы, раскрыл секреты, маленькие хитрости и уловки. Стало ужасно неуютно. От слишком пристального взгляда, от понимающей иронии в глубине усталых глаз. Что он собирается делать? Почему медлит? Сразу сдаст или немного помучает? И как вообще работают здесь врачи: простукивают, ощупывают, заглядывают в рот?
Словно в ответ на эти вопросы мэтр Циольф поднял руки, осторожно опустил мне на горло и замер. Некоторое время ничего не происходило, а потом ровное нежное тепло легкими волнами окутало шею. Минута, другая, и все закончилось. Мужчина отвернулся, переключив внимание на нетерпеливо покусывающую губы Альфиису, а я замерла в ожидании приговора.
— Ну что могу сказать, сирра Альфииса. У вашей подопечной действительно проблемы со здоровьем: повреждены голосовые связки.
Не поверив своим ушам, удивленно уставилась на целителя. Готова была поклясться, что он с первого же взгляда во всем мгновенно разобрался, поставил правильный диагноз. И вдруг такой поворот.
— Вы сумеете помочь? К ней вернется голос? Когда? — Фиса была само нетерпение.
Видимо, мое состояние каким-то образом нарушало ее планы. Пусть немного, но все же.
— Я подробно отвечу на все вопросы и дам рекомендации, — почтительно склонил голову мэтр Циольф. — Но только после того, как проведу детальное обследование и подробно расспрошу сирру. Конечно, насколько это будет возможно в данной ситуации.
— Но я не могу ждать конца этого вашего обследования, — капризно объявила Альфииса. — У меня сегодня еще столько дел!
— Совершенно не обязательно тратить свое драгоценное время в пустых ожиданиях, сирра Эктар, — в сдержанном голосе только самый недоверчивый слушатель, каким в этой комнате, судя по всему, оказалась только я, мог почувствовать осторожное мягкое давление. — В такой день старшей дочери рода надлежит думать прежде всего о себе. А о результатах я сам уведомлю вас. Причем незамедлительно.
Девушка с подозрением уставилась на целителя. Тот ответил безмятежным взглядом человека, которому нечего было скрывать. Похоже, у Фисы каждая минута и в самом деле была на счету — она первой не выдержала, отвела глаза и с явной неохотой, но все-таки отступила.
— Раз вы настаиваете, пусть будет так. — Альфииса старалась скрыть свое недовольство, но оно все равно прорывалось: зло поджатыми губами, гневным блеском глаз, раздраженным трепетом ноздрей. — Только потом сразу же найдите меня. Где бы я ни была. И… и Мори останется здесь.