– Поехали в Венецию, Энни! Блажь эта у Ника пройдет. Все будет как раньше. Ну а пока мы устроим себе каникулы. Давай, решайся! Стань своей противоположностью!
Последняя фраза Джордан прорвала окружавший меня туман. Стать своей противоположностью? Шел уже десятый день после ухода Ника, и это были первые слова, похожие на план – план, как жить дальше.
– И потом, ты бы очень меня выручила, – продолжала Джордан. – Мы с Саймоном смогли бы немного побыть вдвоем, устроить романтический ужин, погулять вместе… – Она помолчала. – Видишь? Это даже не ради тебя. Я нагло использую тебя в качестве няньки.
Я рассмеялась:
– Даже не знаю…
– Нет, знаешь. – Джордан посмотрела прямо на меня. – Мы обе знаем, что Ник к тебе вернется. Это просто кризис пятого года. Страшная вещь! Я свой планирую провести в Марокко. Кстати, ближе к делу посоветуешь мне хороший отель? Что-нибудь со спа?
– Все не так просто, – ответила я.
– Ошибаешься. Хотя, надо признать, ваш кризис пришелся на самое неудачное время. Ник почувствовал вкус славы и забыл, что он просто ботаник, который… – внезапно глаза у нее расширились, словно она только теперь что-то осознала, – …который бросил носить очки!
– Ну и что?
– А то! И почему я ничего не заподозрила, когда он начал носить линзы? Куда я только смотрела? – Джордан сокрушенно покачала головой. – Похоже, вместе с очками он лишился и мозгов, как Хрюша в «Повелителе мух».
– У Хрюши очки вроде бы разбились, – заметила я.
Джордан только отмахнулась:
– Ты не понимаешь главного.
– А именно?
– Ник тебя любит. Он любит тебя настолько, что я уверена: с Перл у них ничего серьезного не будет. Просто иногда у мужчин случается амнезия. Со временем они забывают о том, что имеют, – забывают ценить. И пока Ник вспоминает, ты не должна страдать. Я этого не допущу. И потом, чем скорее ты перестанешь страдать, тем скорее он вернется. Так уж устроена жизнь.
С последним ее замечанием я не могла не согласиться. Вселенная устроена очень странным образом: как только начинаешь хотеть чего-то чуточку меньше, как только перестаешь отчаянно за это что-то цепляться, тебе дают второй шанс.
Я прижалась лбом к ее лбу:
– Я люблю тебя, если ты вдруг не в курсе.
– Тогда поезжай со мной в Венецию. И хоть раз в жизни позволь кому-нибудь о тебе позаботиться.
– Твой брат говорит, что он обо мне заботился. И даже чересчур.
– Перестань, пожалуйста, так его называть, – вздохнула Джордан.
Я улыбнулась:
– Я подумаю насчет Венеции, честное слово.
– Нет, не подумаешь.
– Может, и нет. Но не надо больше мрачных разговоров, ладно? Обещаю, со мной все будет хорошо. Посмотри на меня: со мной уже все хорошо! А в доказательство завтра в это же время я начну новую жизнь. Что такое, в конце концов, пять лет? Нет, не завтра. Сегодня! Я выйду из дома и вернусь в мир живых. У меня есть кое-какие планы – большие планы!
Джордан откинулась на спинку стула:
– Боже мой, врать ты совершенно не умеешь!
– А на каком месте ты меня раскусила? На фразе про большие планы?
Она взяла меня за мизинец и крепко сжала:
– Ну да, над этой частью не мешало бы поработать. К тому же топ у тебя надет наизнанку.
3
После ухода Джордан я долго плакала, пока наконец не уснула. Вот что связывало нас с Ником: пять новогодних и рождественских праздников, десять дней рождения и каждый День благодарения. Шесть поездок через всю страну, три поездки покороче, три съемочных площадки, одна встреча выпускников. Два отравления, одна авария в Мексике, три перелома, один аппендицит. Пять смертей дедушек и бабушек. День святого Валентина в Гонконге, День святого Валентина в Нью-Йорке, День святого Валентина в одном доме и почти не разговаривая. Свадьба его сестры, два маминых развода, четверо крестников, один шоколадный лабрадор-ретривер с ангельским характером. Общий язык, общая семья, общая мечта попутешествовать вместе по миру. Две недели в отвратительном плавучем доме рядом с озером Мичиган и последняя ночь, в которую он все-таки подарил мне медальон с надписью на обратной стороне: «Тебе, навсегда» – в то время эти слова еще имели смысл… Ни одного дня, когда бы мы не разговаривали, хотя бы на повышенных тонах. Ни одного вечера, когда бы я не пожелала ему спокойной ночи, пусть и нехотя. Ни одного утра, когда бы моей первой мыслью не было: «Ты».
Я проснулась посреди ночи и вспомнила еще кое-что – как в начале наших отношений, когда прошло месяцев шесть, мы ездили на выходные в Юту. Переночевать решили в хижине на окраине Моаба, и пока собирались ложиться спать, я сказала: