Снимаю тварь одним выстрелом.
Жаль Пашу. Хороший парень был.
Перемещаюсь к пацанам. На ходу зачищаю территорию. Встречаемся в разрушенном подвале на каменной лестнице. По итогу почти вся база под контролем. Лекс докладывает, что группа Кира зашла с тыла и положила противников почти столько сколько и мы. А это значит, что его тоже назначили смертником. Другого быть не может. И задача такая же. Вопросов все больше, а ответов нет.
— Что думаешь? — кивает Булат.
— Слив.
— Логично.
— Ликвидация под ноль?
— Вряд ли, — пожимает плечами. — Активы огромны.
— Вывели, наверное.
— Значит, давай по своему разумению. Ты, в смысле. Мне все равно жить или умирать.
— Булат! — зло со свистом шиплю в ухо. — У тебя ребенок остался. Прости… Катю не вернуть… Но ему ж батя нужен. Очнись!
Лекс дергает плечом и невидяще смотрит перед собой. Словно в потрескавшуюся почву воду вливаю. Просачивается глубоко и безрезультатно. Время нужно для насыщения, а его у нас нет. Прошу друга еще раз подумать, потом отхожу чтобы дать последние инструкции.
Рассредоточившись по местам, штурмом берем последний рубеж.
Теряю парней. Крепких, смелых. Пропадают бойцы в адовом пекле, гибнут. Только мы с Булатом словно заговоренные. Тот бросается в самую гущу, но выживает раз за разом. Я посечен, немного ранен, но на все плевать.
Взрываем замороченную дверь в подвал, где по собранным данным находится наша основная цель. Последняя схватка уносит к Аиду всех, кроме нас. И когда я успеваю почти попрощаться с жизнью, оценив численное преимущество врагов и вооружения, на помощь приходит отряд Воронцова. Их тоже покосило, осталось всего шесть человек.
… Минута и все кончено.
— Какого хера, Гюрза? — переметнувшись к стене, занимает позицию Кир. — Что вы здесь делаете?
— То же что и вы.
— Мне сказали, что будем одни.
— Нас наебали. Что еще скажешь?
Разговариваем, как будто ни в чем не бывало. Понимаем, что ни место и ни время выяснять что-то. Трудно после всего, что пришлось пережить, но приоритетом шпарит по венам другой факт. На время забываем о стоящей между нами Нике.
— Фарух.
— То же самое.
— Гюрза, — бешено блестит белками Кир. — Это последний кусок. Мы с того края всех зачистили. Вы как я понял с этого. База пуста. Понимаешь, пуста, сука!
— Вперед, — киваю на каменный мешок. — Прочешем территорию.
Исследуем каждый выступ, перетряхиваем до мелочи, но никого не обнаруживаем. Лягушачий холод пробирается под майку. Понимаю, что творится очевидная херня.
— Не понимаю, — как заведенный повторяет Воронцов. — Что за блядство.
— Стоять!
Лекс вытягивает руку и замирает на месте. Он смотрит под ноги. Перевожу взгляд туда же. Бляха-муха! Лепестки. Разбросаны в хаотичном порядке. Так густо просыпаны, что пройти не представляется возможным.
— Это что за…
Позади нас раздается грохот шагов и бряцанье оружия. Будто во сне заторможенно воспринимаю тягучее чувство приближающейся опасности. Но какого-то хера упрямо полирую разбросанные бочки на полу.
— Здорово, бойцы!
Густой окрик бьет в спину. Узнаю голос из миллиона. Неужели это то, что я думаю.
Так бесславно сдохнуть? Быть лучшим всю жизнь и так обосраться в конце? Не дочухать подставу?
Твою ж мать!
Мы как по команде разворачиваемся и лицезреем Колобка. Он стоит с группой парней, которые до зубов вооружены. Кир подходит ближе, стоит в шаге от меня.
По всем показателям понимаю, что он тоже допёр.
Бог, если ты есть… Сделай так, чтобы я ошибся. Неужели тебе трудно… Мало я был твоим мечом? Так помоги же сейчас!
Он не слышит меня. Отвернулся.
— Молодец, Ворон. Так удобнее будет. — Усмехается шеф и, выхватывая обоими руками стволы, направляет нам в головы.
30
— Объяснишь?
— Руки за голову, — лениво кивает шеф. — Держи, чтобы я видел.
— Ну. Давай напоследок. Бахни правду, начальничек.
— Завались, Тайпанов. Пришло время умирать.
— Как ты объяснишь нашу гибель? — взрывается Кир.
— Перестреляли вы друг друга, ребятки. По ошибке. Такое бывает. Ничего личного, просто бизнес. У вас есть возможность пройти к той стене, если не хотите мой вариант. Прямо по лепесткам.
— Ну ты и сука, Колобок.
Плюю ему под ноги.
Охуенно нас слили. Не готов был к бесславному концу, но он пришел не спрашивая. За секунду кладут из автоматов всех наших ребят, остаемся только я, Кир и Булат. Ошарашено оглядываюсь на погибших.