Арсений Венский.
— Ага, это, похоже, и есть обитель главного редактора, — сказала я вслух.
Мой взгляд вернулся к месту секретарши. На столе идеальный порядок. Все документы разложены по папочкам, ручки и карандаши в специальной подставке. Сразу видно, девушка работает собранная и аккуратная. Вот только на месте ее нет. Я посмотрела на часы, висевшие над ее столом. Большая стрелка давно минула цифру двенадцать и открыла седьмой час вечера.
— Жду вас в восемнадцать ноль-ноль! — передразнила я Арсения Венского.
В это время за приоткрытой дверью послышались голоса. Так как ждать мне надоело, я решила напомнить о себе сама.
Подойдя к двери, я постучалась.
— Арсений Сергеевич, вы назначили мне встречу, — протиснулась я в кабинет главного редактора.
Каково же было мое изумление, когда из-под широкого, из красного дерева, стола, за которым вальяжно развалившись в кресле сидел мужчина, выползла растрепанная блондинка. Ее красная губная помада размазалась вокруг рта.
“Кажется, ты нашла секретаршу”, — сказало мое альтер-эго.
Мои щеки окрасил предательский румянец, как будто это меня застали в самый пикантный момент.
Блондинка тем временем привела одежду и волосы в порядок и, подтерев пальчиком губную помаду, как ни в чем не бывало вышла из кабинета.
Мужчина тоже успел привести себя в порядок и теперь, сложив руки на столе, презрительно меня разглядывал:
— А вас не учили, что нельзя врываться в кабинет, пока вас не пригласят, — наконец обратился ко мне мужчина.
Что странно, голос был другой. Ни легкой хрипотцы, ни обволакивающих ноток, от которых бегут мурашки по телу.
— Мне было назначено на шесть вечера, а уже четверть седьмого, — ответила я. — Времени ждать, когда вы освободитесь, у меня совершенно нет. А вы, кстати, сами настояли на этой встрече, Арсений Сергеевич.
— Ксю Криви? — произнес мужчина с ударением на второй слог.
И тут меня осенило.
— Вы не Арсений Сергеевич!
— Нет, как вы догадались?
— Неважно, — ответила я и развернулась, чтобы покинуть кабинет. — Да, и у вас вот тут маленько…
Провела я пальчиком над верхней губой, где остался след от помады.
— Постойте! — кинулся мне наперерез мужчина. — Арсений просил меня побеседовать с вами.
— А секретаршу он вас тоже просил развлечь? — ехидно спросила я.
Мужчина поморщился от моего вопроса и оставил его без ответа.
— Госпожа Криви…
— Криви, ударение на первую “и”, — поправила его я.
— Извините, госпожа Криви, присядьте, — исправился мужчина. — Арсений оставил мне договор, который хотел с вами обсудить. Давайте вы с ним ознакомитесь, и мы его подпишем!
Я вопросительно выгнула бровь из-под очков, поражаясь его беспардонности.
— Знаете, господин… — тут я вспомнила, что он даже мне не представился.
— Никита Сергеевич Венский, — наконец заметил свою оплошность мужчина.
“Родственники что ли? — подумала я. — Только по родственным связям можно набрать таких безалаберных сотрудников!”
— Не вы мне встречу назначали и не вам со мной договор подписывать, — не обратив внимание на его представление, отчеканила я.
Развернувшись, я все же покинула кабинет главного редактора.
— Госпожа Криви, давайте выпьем кофе, успокоимся и все обсудим, — не сдавался остановить меня мужчина.
— До свидания! — сказала я секретарше, проходя мимо ее стола.
— Госпожа Криви! — преследовал меня до самого лифта родственник главного редактора.
Похоже, ему доверили ответственное дело, а он его из-за плотских увлечений профукал и теперь пытался хоть как-то меня уговорить с ним побеседовать.
Войдя в лифт, я выставила руку, не давая протиснуться ему следом за мной
— Стойте! Хватит меня преследовать, я своего решения не изменю. Разговаривать я буду только с Арсением Сергеевичем.
Двери лифта сомкнулись, оставив расстроенного мужчину ни с чем.
Арсений
Встреча с рекламодателем прошла не так плодотворно, как хотелось бы. Нет, в итоге мы заключили контракт, но на меньшую сумму, чем я рассчитывал.
Ну что же, хотя бы так.
— Надеюсь, Никите удалось уломать госпожу Криви, и договор на издание ее книг у нас в кармане.
В офис я вошел в десятом часу, вокруг было темно и стояла абсолютная тишина. Оно и понятно — пятница, народ закончил дела пораньше и свинтил на дачи. Лето все-таки.
А вот из-под двери моего кабинета сочился свет.
— Странно! С чего это Юля решила сегодня задержаться? Я вроде не говорил, что собираюсь вечером поработать.
Открыв дверь, я застал интересную картину. Мой взбалмошный брат расхаживал взад-вперед по приемной, повторяя:
— Он меня убьет! На этот раз точно убьет!
А моя секретарша носилась с каплями валерианы за ним, уговаривая принять их.
— Ну и чего ты успел натворить? — нарушил я их синхронную беготню.
— Сеня? — произнес брат, а меня аж передернуло.
Терпеть не могу это детское имя. И брат это прекрасно знает и уже лет двадцать зовет меня только Арсением.
— Ты чего вернулся? — продолжил брат.
— Да вот поработать решил. Раз уж ты здесь, как прошла встреча с Криви?
— Неплохо! — нервно ответил брат
— То есть? Она подписала договор?
— Э-э-э, нет.
— Нет? Но она хоть с ним ознакомилась и внесла коррективы?
— Нет.
— Нет?! Тогда в чем заключается твое «неплохо»?
— Понимаешь, тут такое дело…
— Какое? — прорычал я, понимая, что Никита, как всегда, напортачил.
— Она не стала меня слушать, — ответил он.
— Почему?
— Ну я заставил ее ждать, — неуверенно ответил он.
— И поэтому она не стала тебя слушать?
— Ну мы тут с Юльчиком маленько похулиганили, и она нас застукала, — на последнем слове голос брата сошел на шепот
— Что? Ты совсем охренел? Вам что других мест нет, обязательно надо было в моем кабинете? Уволю обоих к чертовой матери! Такой договор упустить!
— Арсений, успокойся! Не все еще потеряно! Она отказалась говорить со мной, но сказала, что будет разговаривать с тобой! — поспешил оправдаться Никита.
— Исчезните оба! — прорычал я.
Оставшись один, я налил свой любимый виски и уселся в кресло.
— Идиот! Ничего доверить нельзя! Такую простую просьбу и то не смог выполнить! Так еще и дров наломал!
Глянув на часы, понял, что сегодня уже поздно звонить госпоже Криви и договариваться о новой встрече.
— Ладно, позвоню завтра. Надеюсь, еще не все потеряно.
3
Арсений
С раннего утра субботы находился на работе. Сегодня должна быть отпечатана партия книг, и нужно все проверить, отгрузить и отправить заказчику.
Если процесс отпечатки был отлажен и шел строго по графику, то до госпожи Криви я не мог дозвониться уже несколько часов. Она тупо не брала трубку.
— Черт! — выругался я, в очередной раз не дозвонившись.
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и внутрь ввалился брат собственной персоной.
— Привет! Ты как? Отошел от вчерашнего? — спросил он.
— Не уверен, а тот факт, что коммерческий директор заявился в одиннадцать часов, не улучшает моего настроения.
— Так сегодня же суббота!
— И что с того? Я вот с семи утра на работе!
— Ой, ну сравнил! Ты вообще у нас трудоголик.
— Зато ты лентяй! Еще и безответственный!
— Похоже, ты все еще злишься, пойду к себе!
— А ну стоять!
— Ну что?
— Расскажи о госпоже Криви. Какая она?
— Да никакая! Химичку мою, Агриппину Павловну, помнишь?
— С неизменным строгим пучком и толстыми, в роговой оправе, очками?