Государство не дает учителям возможность вносить в свою работу что-то новое и тем самым омолодить свое мышление. Стремится ли Государство к тому, чтобы молодежь воодушевлялась? Нет, воодушевление опасно.
А я люблю порывы, начинания, движение.
«Ах, первые цветы! Ваш аромат так дивен!»3
Изо дня в день я должен рассказывать детям, которых мне доверили, о том, что займет в их жизни так мало места! В глубине души я не осуждаю «лентяев», на которых все это наводит скуку. Чтобы привлечь их внимание мне приходится повышать голос и портить себе настроение. Неправильно, что в Школе дают всем подряд слишком много специального материала, интересного лишь некоторым. Ребенок, говорят нам, должен научиться повиноваться. Ладно! Но пусть сначала взрослые научатся разумно командовать.
Я был создан для того, чтобы любить дело, которым занимаюсь; и от моей сердечности было бы наверняка больше толка, если бы я учеников не наставлял, а увлекал. Перспектива повторять одно и то же угнетала бы меня меньше, если бы те, кто мне платит, сказали: «Делитесь с детьми самым лучшим из того, что вы знаете». Ведь я не чиновник, гордящийся тем, что он — «шестеренка» социальной машины. Истины, которым я учу, должны меня вдохновлять.
ПРИЛИЧНЫЕ ЛЮДИ, ПРАВИЛЬНЫЕ ГРАЖДАНЕ
Сколько раз я, не без стыда, сравнивал себя с приличными людьми, с теми, кто каждый день просто выполняет свой долг, кто бережлив и умерен, кто дает хорошее образование своим детям. Глядя на таких людей, я говорил себе: «Вот как мне следовало бы жить».
У меня нет ни капли смешного презрения отдельных представителей «богемы» к буржуа. Некоторые добродетели, присущие порядочным людям, просто бесценны. Их отсутствие может привести к тому, что будут совершаться самые серьезные ошибки. Порой скромные служащие и мелкие лавочники тридцать или сорок лет подряд прилагают все усилия и отказывают себе в малейших удовольствиях ради того, чтобы их дети позднее заняли более высокое положение. Думая об этом, легко и расчувствоваться. (Правда, я вообще подвержен эмоциям и склонен к слезливости). Но я пишу эту последнюю книжечку, дабы объясниться, а еще — заранее опротестовать чересчур суровое осуждение, которому меня подвергнут. Я испытываю потребность защитить эгоистичного индивидуума от предписаний Морали.
Именно приличные люди, ревнители порядка, обеспечивают стабильность социального строя. Важно, чтобы их было много. Именно они основывают семьи. Они по своему образу и подобию производят детей, а те — в свою очередь — будут воспроизводить себя; и так жизнь продолжится. Им сказали: «Плодитесь и размножайтесь!» И они подчиняются.
Достойны ли безусловного восхищения эти почтенные господа, так хорошо играющие свою роль добропорядочных граждан? Не станет ли жизнь пресной, если общество будет состоять лишь из подобных людей? Возможно, именно недостаток воображения позволяет им быть столь однообразно добродетельными. Они живут с осторожностью, допуская в свою жизнь лишь то, что дозволено; они следят за своими словами и действиями; им не свойственны сильные порывы; им неведомы восторг и восхищение. И почтительность часто делает их глуповатыми.
Время от времени в мире должен происходить беспорядок, дабы могло родиться нечто новое. А беспорядок всегда провоцируют граждане неправильные, воодушевленные и даже опьяненные словами.
Таких людей я понимаю. К их слабостям я снисходителен. Мне тоже необходимо жить с упоением. В моей жизни должны быть чудесные минуты. Подарить их мне могут поэзия и музыка. Я ликую, думая о предстоящей работе. Как браться за дело, если с самого начала тебя не волнует красота того, что собираешься создать? Иногда большую радость доставляли мне хорошее вино и вкусная еда. Есть вина столь благородные, что смакуя их, так и хочется сказать кому-то спасибо.
Наконец, я чувствую себя сильным, бесстрашным и исполненным уверенности в те крайне редкие моменты, когда мне улыбается Женщина.
Очевидно, Великий Механик не слишком усердствовал, создавая мою внутреннюю машинку. И забыл установить регулятор. Этим объясняются беспорядочные движения моей души. Я никак не мог уподобиться тем осторожным, терпеливым и предусмотрительным людям, которые уже в 20 лет копят на старость. Для меня жизнь нормальная — это жизнь радостная. Как личность безрассудная, я не хочу принимать во внимание все условия этой Задачи. Я не был создан для жизни в мире, где нужно жертвовать молодостью ради того, чтобы готовиться к старости.
3
Строка из стихотворения Поля Верлена «Никогда вовеки» из сборника «Сатурнические поэмы» (1902).