приготовился к худшему.
Пальцы проскользнули под его воротник. Мягкий рот прижался к его, и он
почувствовал дрожь внутри груди.
— Серафима, — пробормотал Оливер и был при этом озадачен тем, что может
разговаривать и дышать. Когда он, моргая, открыл глаза, в его руках лежала
женщина.
Она обладала голубой кожей покрытой чешуей.
Ее волосы, черные, ужасно спутанные, подняты наверх и были переплетены с
морской травой на макушки и ниспадали на спину за острыми прозрачными
ушами.
На ее щеках поднимались и опускались пары жабр, а ее худая грудная клетка
переходила в мускулистый, медно-золотого цвета хвост. У нее совершенно не
было носа, а только глубоко посаженные ноздри, которые красовались над
беззубой улыбке.
— Кто такая Серафима? — спрашивает девушка, и при этом ее ясные, голубые
глаза сверкают. — Я — Марина.
В ужасе Оливер начал извиваться, пытаясь вырваться из ее объятий.
— Сестра, — произнес другой женский голос. — Он не принадлежит одной тебе.
Когда Оливер обернулся, он увидел вторую морскую нимфу, которая одевала
компас его отца вокруг шеи. И в этот момент он услышал третий женский голос.
— О, да, мы ждали его.
Оливер умудрился уклониться от молниеносного хвоста Марины, в то время как
морские нимфы превращались в шипящего угря цвета бронзы, который обвился
вокруг верхней части его туловища, обездвижив его, и подтянул ближе к ней.
— Скажи моим сестрам, что ты здесь из-за меня, из-за Онжины, — ворковала она.
Он попытался схватить компас на ее шее, но она целовала его так страстно, что
он снова потерял сознание.
Рука с перепонками между пальцами ударила Оливера по лицу и расцарапала
ему щеку длинными, острыми когтями. Третья морская нимфа дернула его к себя
и начала качать его в своих длинных руках.
— Почему ты должен быть заинтересован в ней, — шелестела ему в ухо, — если
ты можешь быть со мной, с Кери?
— Мои дамы, — сказал Оливер, и сердце подскочило прямо к его горлу. — Очень
трудно выбирать между тремя такими красотками.
Если бы он смог освободиться из ее когтей, чтобы прояснить голову, он смог бы
забрать свой компас.
И как только это ему удалось, он смог бы ускользнуть и нашел бы Фрампа и Сокса.
Он немного удалился, так что он бросил взгляд на его спасительниц и одарил их
сияющей улыбкой.
Черные волосы Марины парили как предметы в воде, пока ее глаза снова
принимали темно черный цвет.
Ее стройная шея была увешана жемчужинами и раковинами, а ее сверкающий
хвост качался под воздействием течения. Ондина и Кери парили в воде за ней.
Когда одна из них хотела схватить Оливера снова, Марина ударила ее по руке и
очень громко зашипела, так что вода вокруг него завертелась.
— Тогда ты мог бы остаться на ужин, — сказала Кери.
"А если я буду ужином?" — подумал Оливер. — С большим удовольствием, —
ответил он.
Ее грива обхватила его вокруг запястий, Ондина и Кери взяли его на буксир.
Марина приподняла его подбородок и еще раз поцеловала. Поцелуй пах рыбой и
имел вкус рыбы, но он набрал в воздух по больше кислорода.
Они добрались до глубокой пещеры, вход которой был закрыт сталагмитами.
Оливер порезал о них ноги, когда морские нимфы тащили его вовнутрь пещеры.
Кровь струилась из его икры, и он вздрогнул.
Кровь извивалась в воде как красный дым, прежде чем Оливер успел вскрикнуть
от боли, он заметил быстрое движение: огромная, серая акула неслась к нему.
Ондина намотала волосы на запястье и повернулась к акуле, глаза красного цвета
вспыхнули, и все чешуйки на ее теле приподнялись. Развернув веером жабры, она
издала крик, после чего все рыбы поблизости бросились бежать.
Когда акула развернулась и поплыла прочь, чешуйки Ондины снова опустились, и
сияние ее глаз ослабело, теперь они снова были спокойными и темно-
фиолетовыми.
— Идем, — прошептала она, и одно мгновение Оливер смотрел на это существо,
которое влекло его за собой против его воли, совершенно безмолвно.
В центре пещеры находился огромный каменный стол, или, возможно, это мог
быть алтарь, на котором Оливера собирались принести в жертву. В дальней части
была круглая дверь из крепкого дерева, ведущая в другое помещение; с другой
стороны стоял наполовину закопанный сундук с золотом, закрытый на висячий
замок.
Оливер посмотрел сначала на дверь, затем на сундук. Возможно, этих сокровищ
хватит, чтобы выкупить Серафиму у похитителя. Но также возможно, что он
никогда не выйдет живым отсюда.
— Празднуем свадьбу, — выкрикнула Марина. — И я — невеста!
— Нет, сестренка, — воскликнула Ондин. — Слишком рано радуешься.
— Вы обе должны отступиться, — вмешивается Кери. — Теперь моя очередь.
"Теперь?" — подумал Оливер. Сколько еще мужчин из его королевства уже пали
этих злых нимф и нашли здесь свою погибель? Он должен выбраться отсюда
снаружи, и как можно быстрее, так как он начинал снова видеть звездочки.
Кери обвила свои длинные пальцы вокруг его шеи и страстно поцеловала его в
губы. — Видишь, мой любимый, — она еле дышала. — Ты нуждаешься во мне
так же сильно, как и я в тебе.
Если это была любовь, вероятно, она не стоила таких усилий. Оливер вырос с
матерью, которая потеряла любимого, и рана в ее сердце так и не зажила. Эти
морские нимфы тоже страдали от любви, но от какого-то другого вида.
— Я едва ли соответствующе одет для свадьбы, — возразил Оливер.
— У нас есть кое-чо подходящее для тебя, — сказала Ондина. Она поплыла к
двери из дерева и отодвинула засов.
Когда дверь распахнулась, за ней оказалась гора скелетов, их были сотни, они
беспорядочно плавали, на некоторых все еще висели гниющие куски мяса.
Объятый ужасом Оливер закричал и отступил назад, уткнувшись спиной в Кери,
которая погладила его по волосам и поцеловала в макушку.
— Не будь таким нерешительным, — сказала она и подтолкнула его вперед.
Морские нимфы плавали вокруг одного из тел, на котором было одето белое,
вышитое золотом королевское выходное платье. Тем не менее, Оливеру было все
равно, насколько великолепным оно было. Взгляд прилип к лицу мертвеца, в
чертах которого застыл ужас.
— Я думаю, — сказала Марина. — Это должно подойти.
Кери позади нее вскрикнула. — Отдай его! — кричала она. — Оно принадлежит
мне, — когда Оливер развернулся, он увидел, что она с Ондиной ругались из-за
куска ткани. При этом обе морские нимфы изорвали ногтями тонкий материал в
лоскуты.
— Дорогие дамы, — сказал Оливер. — Я не люблю никого из вас.
Морские нимфы вокруг подскочили, ее глаза сверкали одинаковым красным
цветом. — Как ты можешь так говорить, — шипела Ондина.
Марина скрестила руки. — Ты думаешь, что слишком хорош для нас?
— Нет, — возразил Оливер. — Я просто думаю, что вы тоже не любите меня.
Однако, разве не об этом должна идти речь в настоящем романе? Найти свою
родную душу? Кого-то о ком мечтаешь по ночам? Кого-то, имя, которого слетает по
утрам с губ?
"Серафима," — подумал Оливер.
— Я — не ваша судьба. А просто кто-то, кто случайно свалился в море.
Марина пожимает плечами. — Супруги — два сапога пара, — возразила она. —
Мы не можем позволить себе быть разборчивыми.
— А если я пообещаю каждой из вас верного супруга? Одного, который будет
ценить ваше общество настолько, что никогда не покинет вас?
Глаза Кери загорелись зеленым от любопытства. — Как ты хочешь найти таких