Эти слова колют меня. После того, как я пыталась быть рядом с Оливером, это
больно, другие вещи теперь разрушаются.
— Дело в том, — говорю я шепотом, — что я почему— то сожалею об этом.
Марина вздыхает.
— Любовь как приливная вода, — говорит она.
— Потому что она выбивает землю из под ног? — спрашиваю я.
— Нет. Так как она уносит тебя с собой, и ты в ней тонешь.
— Но иногда, — возражаю я, — она единственное, что держит тебя на плаву.
Одно теперь стало для меня ясным.
Как я была зла на Оливера за то, что он сделал со мной, вырвав меня и своей
жизни, прочь от дома и от моей мамы, так я, по меньшей мере, так же разрушила
его, когда сказала ему, что не хочу здесь быть.
Все— таки там снаружи у меня были Джулс и мама. У Оливера была только я.
— Я думаю, она — безнадежный случай, — говорит Кери своим сестрам.
Марина сопит. — Если ты не отделаешься от этого парня, тогда не давай ему так
легко тебя заполучить.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду...
— Заставь его немного попотеть, — говорит Ондина.
— Дай ему понять, что он может потерять.
Это напоминает мне первую беседу с Оливером, как он обращался со мной и как
держались его подчиненные, только потому, что он принц.
Он вообще не понимал, что я в любой момент могла захлопнуть книгу. Но теперь я
больше не сижу на рычаге... и мне он особенно и не нужен. Теперь мы равны.
— О Боже, — говорит Марина, — вы только посмотрите на ее мечтательный
взгляд.
Я верила, что пойму Оливера, но этого, собственно, не произошло, по крайней
мере, не когда я против своей воли попала сюда. Пойманная в этом мире, из
которого он непременно хочет ускользнуть, я теперь на собственной шкуре
прочувствовала, что это для него значит.
Вероятно, я тоже разочаровался бы на его месте. Вероятно, я бы тоже нарисовала
его в книгу на его месте.
— Я должна найти его, — выдаю я.
— Ты уверена? — спрашивает Кери. — У других матерей тоже есть прекрасные
сыновья.
— Но не такого как он, — настаиваю я и смотрю на морские нимфы. — Спасибо
за ваше гостеприимство и кислород. Но теперь мне нужно наверх.
Марина усмехается. — Не в этом костюме. На тебе же только нижнее белье.
Почему мне каждый тыкает меня носом в это?
Прежде чем я успеваю возразить, Кери и Ондина берут меня под руки и тянут
глубже в море, к входу в пещеру грунтовых вод. В пещере я узнаю маленькую,
круглую дверь из дерева, за которой находится коллекция скелета.
Они тащат меня в расщелину, которую я знаю по иллюстрации, только картинки с
тем, что меня ждет, в книге не было.
Маленькое помещение заполнено золотыми дублонами, драгоценными кубками и
горами сверкающих драгоценных камней. — Это... Это целое состояние! —
удивляюсь я.
Марина кивает. — Если на мысе приливов и отливов разбиваются корабли, мы
подбираем то, что остается от них, — она хватает алмазную диадему.
— Никогда не знаешь, когда вещь может понадобиться.
Кери ныряет в кучу блестящих монет, после чего дублоны рассыпаются вокруг.
Вскоре после этого она снова появляется, держа в руках синий бархатный
материал.
— Он хорошо подчеркнет твои глаза, — говорит она и встряхивает одежду с
красивой отделкой на рукавах и воротниках. Корсет расшит золотом. Это самая
прекрасная одежда, которую я когда-либо видела.
Ондина расстегивает корсет, пока Кери помогает мне выбраться из одежды. Я
влезаю в кучу материала. Морские нимфы помогают мне с одеванием и
поправляют платье. Затем они слегка отплывают, чтобы посмотреть на меня.
— Как? — спрашиваю я. — Выглядит очень ужасно?
— Кое— чего не хватает..., — думает Марина. Она хватает деревянную коробочку
и вытаскивает жемчужную нить, которую кладет на мою шею. — Ну вот. Отлично.
— Ты думаешь? — спрашиваю я робко, и вместо ответа они снова берут меня под
руки, вытаскивают наружу из пещеры грунтовых вод, и поднимают на поверхность.
Мгновение и я сижу на той же скале, на которой до этого рыдала.
С любопытством я рассматриваю свое отражение в воде. Я выгляжу невероятно,
хотя и немного мокрая.
Морские нимфы качаются на волнах, прилипшие к голове волосы блестят на
солнце.
— На этот раз, — пророчит Марина, — этот тип не сможет отвести от тебя
взгляд.
Надеюсь на это. Я хотела бы домой, но Оливер должен пойти со мной. А это
значит, что мы должны попросить прощение друг у друга.
— Я не могу вас отблагодарить, — говорю я и смотрю на морских нимф по
очереди.
Они вздыхают, а может это шум воды, которая бьется о скалы, так как, когда я
снова поднимаю взгляд, их уже нет, и если бы на мне не была одета мокрая
одежда, я бы поверила, что только вообразила все это.
Я нахожусь на полпути к замку, когда земля под ногами начинает дрожать. Так как
думаю о грозе, я смотрю в небо, где, как я знаю, находятся только фрагменты
слов. Затем я вижу облако пыли и слышу ржание, и могу заметить Оливера,
который скачет в мою сторону на полном ходу.
Когда он видит меня, он так сильно
натягивает поводья, что Сокс поднимается на дыбы и рассекает копытами воздух.
Оливер спешивается и спешно подходит ко мне. Но прежде чем я успеваю
извиниться, он обнимает меня. — Мне так жаль, — говорит он. — Я даже не
подумал, как много ты потеряла. Только о том, сколько я выиграл бы.
Я отвечаю на его объятие. — Я знаю. Мы найдем способ отправить меня домой.
И ты пойдешь со мной.
За спиной я слышу пыхтение.
— Ах, — глотает Сокс, — это так романтично!
Оливер откашливается. — Сокс? Ты, конечно, знаешь обратную дорогу?
— Само собой, разумеется, — отвечает он гордо.
— Хорошо. Почему тогда ты не уберешься отсюда?
И сейчас же.
— О! Ты имеешь в виду... Конечно, все в порядке, пятое колесо. Все понял, —
смущенно поклонившись, он рысью направляется в обратную сторону, откуда
пришел. Оливер и я опускаемся на траву.
— Мне кажется, теперь я понимаю, что значит непременно хотеть оказаться в
другом месте, — признаюсь я.
— Я не должен был так нагружать тебя, — говорит Оливер. — Я хотел бы,
чтобы был путь отправить тебя к матери, чтобы с тобой все было в порядке.
При упоминании о моей матери настроение падает в одно мгновение.
Оливер нежно проводит по щеке. — Могу ли я что-то сделать, чтобы сделать тебя
счастливой?
— Ты можешь крепко обнять меня, — говорю я, и он сразу же притягивает меня к
себе. Я чувствую тепло его кожи, и как бьется сердце в одном ритме с моим.
Я чувствую его пальцы на спине. Он такой же реальный как я. — Оливер, —
повторяю я медленно, когда это чудное мгновение кажется мне таким
правильным. — Ты можешь крепко-крепко держать меня.
— И это еще не все, — возражает он. Он охватывает мою голову руками и очень
мягко и нежно прижимает свои губы к моим.
Это совершенно не так как с Леонардо Уберхардтом, с которым у меня был
первый поцелуй, или скорее сказать, он проглотил половину моего лица. Этот же
поцелуй сладкий и мягкий. Он похож на то, как будто Оливер рассказывал мне
историю без слов, в которой можно было бы понять, что он чувствовал, не на
словах, а прочувствовав физически.
Когда мы отстраняемся друг от друга, я тяжело дышу и не могу отвести от него
взгляд.
— Ты даже не можешь представить, как долго я ждал этого момента, — говорит
Оливер.
Я обвиваю руки вокруг его шеи. — Тогда мы повторим это сейчас снова, —