- Святой Боже, дорогая, вы невероятно красивая женщина, я не припомню, видел ли я равных вам когда-либо. С каждой минутой я все больше завидую Александру Гордону. - Он подал ей руку. - Не окажете ли вы мне честь сопроводить вас?
- С удовольствием, милорд, - ответила Велвет. - Уж коли моего дорогого папы здесь нет, никого лучше вас для этой цели я не вижу.
Ботвелл невольно вздрогнул при упоминании о ее отце. Господи! Он еще не стар, чтобы быть отцом этой девочки - или все-таки стар? Он немедленно отмел эту мысль с недовольной гримасой и метнул свирепый взгляд на Мэгги, услышав ее приглушенный смешок. Ее серые глаза лучились весельем.
Велвет подала руку Фрэнсису Стюарт-Хэпберну. Выйдя из комнаты, они спустились по узкой лестнице в большой зал. Глаза Велвет округлились от изумления при виде тех изменений, которые он претерпел за несколько часов. Зал украсили сосновыми ветками, пламенеющими листьями черники и белым вереском. При входе в большой зал лорд Ботвелл тихо сказал что-то одному из своих вассалов, и тот убежал, чтобы немедленно вернуться с маленьким букетом белых роз и белого вереска.
- Последние розы, - улыбнулся ей Ботвелл. - Одна из служанок нашла их у стены, защищенной от ветра, и срезала для вас.
- Вы так добры, милорд, - проникновенно сказала Велвет. - Я чувствую себя почти виноватой за то, что не хочу этой свадьбы.
- У нас в Приграничье невест всегда воруют, это уже традиция, - был его ответ. - Но я уверен, через несколько дней ваш гнев уступит место нежности. Он хороший человек, вы же знаете.
- Да, королева говорила, - подтвердила Велвет.
- Она так сказала? Ну что же, никто никогда не считал, что Бесс Тюдор глупая женщина. - Ботвелл остановился на секунду и приподнял ее лицо. Давайте-ка улыбнемся, Велвет де Мариско, благо я вижу, вы его любите. Но вы слишком упрямы, чтобы признаться в этом. Всегда уважал гордых людей. - Он опять улыбнулся ей и сказал:
- Да, дорогая, такова жизнь! Ну а теперь - вперед, и встретим свою судьбу как положено. Никогда не бойтесь того, что предначертано.
С этими словами он ввел ее в большой зал, по которому волной прокатился приветственный гул собравшихся там людей Приграничья. Перед высоким обеденным столом стояли спешно доставленный в замок проповедник новой шотландской пресвитерианской церкви и Александр Гордон, граф Брок-Кэрнский, только что из ванны, в черном бархатном камзоле, позаимствованном им у лорда Ботвелла, надетом поверх него темно-зеленом с голубым и желтым пледе цветов Гордонов. На плече сиял великолепный золотой крест - символ главы клана Брок-Кэрнских Гордонов. Плед был заколот булавкой с изображением вставшего на дыбы и оскалившегося барсука с красными рубиновыми глазами и обведенного по кругу надписью "Защити или умри".