Но это не означало, что я позволю ей забрать все, что оставил после себя отец.
После аннотирования юридической записки я бродила по дому Зака, ища, чем бы заняться.
Дом блестел благодаря моим совместным усилиям с новой службой уборки, а у Даллас была назначена встреча с акушером-гинекологом, так что я не могла коротать время за покупками для ребенка в Интернете и с ужасом наблюдать за тем, как она выбирает блюда из семи разных ресторанов, чтобы удовлетворить свои аппетиты.
Я пробиралась по коридору, проходя мимо открытых дверей, когда услышала, что меня зовут из солярия.
— Мисс Баллантайн?
Констанс Сан.
Я замерла на месте, мои плечи сжались в тугой узел.
Не позволяй ей помыкать тобой. У тебя есть полное право быть здесь. Жизнь делает тебя сильной, чтобы ты могла защитить себя.
Вздохнув, я перевела взгляд на открывшееся передо мной зрелище.
Констанс и Эйлин сидели за большим столом из корявого дерева, разложив веером брошюры. Солнце падало за их плечи, делая их похожими на двух падших ангелов.
Зак уехал несколько часов назад. Должно быть, они сами пришли.
И все же мысль о том, что Эйлин находится рядом с ним, в его доме, заставила меня вздрогнуть. Как же я берегла свое сердце.
Я натянула беззаботную улыбку.
— Да?
Констанс налила себе еще одну чашку чая.
— Не могла бы ты быть абсолютной куколкой и помочь нам?
— Конечно. — Мои зубы клацнули, но я сохранила улыбку. — Чем я могу быть полезна?
— Мое зрение уже не то, что раньше. Не могла бы ты помочь мне расставить эти свадебные брошюры в алфавитном порядке?
Мой взгляд метнулся к очкам для чтения на ее носу. Я нахмурила брови.
Ее намерения были очевидны. Она хотела, чтобы я увидела, что ждет в будущем ее сына, Эйлин, а главное — не меня.
Если бы я позволила ей добраться до себя, ее когти вонзились бы прямо в мои кости.
Я изо всех сил напрягла каждый мускул своего тела, понимая, что они обе наблюдают за мной, как гиены.
Эйлин быстро вдохнула.
— Констанс…
Она тоже не могла поверить в эту мелочность.
Но я могла.
Я поставила под угрозу самое важное в мире для Констанс — будущее ее сына. Для нее не было ничего важнее, чем безопасность Зака под ее присмотром.
Она отказывалась привносить в его жизнь опасные, неизвестные элементы, чтобы он не стал таким же, как его отец. Я понимала это, но мне это не должно было нравиться.
— О, ты не должна тоже это делать, Эйлин. — Констанс сделала ударение на слове "тоже". — Эти люди здесь, чтобы помочь.
— Эти люди? — Эйлин почти вжалась в кресло, чтобы исчезнуть.
Констанс щелкнула пальцами.
— Дорогая, поторопись, пожалуйста. Через час у нас дегустация тортов.
К черту все это.
Я не хотела, чтобы она видела, как я сломалась.
Я одарила ее своей самой яркой и счастливой улыбкой.
— Уже иду.
Собирая брошюры, я решила не говорить об этом Заку. Какой в этом смысл? Она бы осталась и после моего ухода.
Как бы я ни ненавидела Констанс, я не могла отрицать тот факт, что она по-своему обожала своего сына.
Каждые три дня она привозила ему порции его любимого огуречного салата, праздновала каждую его профессиональную победу и (по словам Даллас) даже добилась, чтобы полосу дороги, на которой погиб ее муж, переделали, чтобы Зак ее не узнал.
Я не сомневалась в ее преданности ему.
Эйлин смущенно улыбнулась, не встречаясь со мной взглядом, и помогла мне разобраться со стопкой брошюр. Меня пронзило неохотное чувство уважения.
Мальдивы.
Амальфитанское побережье.
Саутгемптон.
Места назначения не имели значения. Не имела значения и сама свадьба.
Простого напоминания о том, что Закари Сан больше не будет нуждаться в поводе для меня, было достаточно, чтобы волна отчаяния захлестнула меня.
— О, Эйлин. — Констанс нахмурилась на молчаливый и шокирующий акт сопротивления, но приняла стопку брошюр от своей будущей невестки. — Есть такая вещь, как слишком чистое сердце. Непристойные люди воспользуются этим.
Я уловила ее скрытый смысл.
Должно быть, она видела меня в самом худшем свете.
Могла ли я винить ее? Я ворвалась в жизнь ее сына, проникла в его дом, пыталась обокрасть его и обменялась с ним оргазмами в обмен на юридическую помощь и кучу денег.
Вряд ли это можно назвать альтруизмом.
В то же время я поклялась выполнить свое обещание, данное на всю жизнь, — никогда не вступать в отношения. Никогда не становиться папой и Верой.
Констанс поднесла буклет к свету.
— Разве это место не прекрасно?