Как ни странно, ты, не находившая впоследствии интереса в приключенческой литературе, во время той болезни слушала с удовольствием «Первых людей на Луне», «Машину времени», «Борьбу миров» и «Когда Спящий проснется» Уэллса и «Затерянный мир» Конан Дойля: профессор Челленджер весьма нравился тебе, и ты даже находила в нем общие черты со мной. Слова «Курупури, дух дремучих лесов» в моем картавом произношении очень забавляли тебя, и ты заставляла меня повторять их по нескольку раз. Мы читали и Гамсуна, который еще не был гитлеровцем[221], и «Пан», «Виктория», «Голод», «Загадки и тайны» были нашими друзьями.
Мы прочитали чрезвычайно нежно и тонко написанные повести Лауридса Брууна из индонезийской жизни[222], и до сих пор я не знаю, какой он был национальности и что еще написал: ни один словарь не дал мне о нем сведений. Мы прочитали несколько романов Райдера Хаггарда, и если ты одобрила «Копи царя Соломона» и «Деву Солнца», то мистическая фантасмагория «Она» («She») с продолжениями оставила тебя совершенно равнодушной. Мотивы вечной разлуки, героических страданий, частые у него, казались тебе натянутыми, неестественными (увы, как естественно приходится мне сейчас все это переживать). Подбор литературы получился, в общем, случайно: все это имелось в комбинированной библиотеке у вас в квартире наряду с очень многими другими книгами, которые мы оба уже читали раньше.
Мы ходили в театры, особенно — в Художественный и его студии, а их было четыре[223]. Я еще буду иметь случай говорить о них, так что сейчас отмечу только то, что мы видели в конце 1918 и начале 1919 годов: Ибсена «Росмерсхольм»[224], Сологуба «Венок из роз» (так кажется)[225], Рабиндраната Тагора «Король темного покоя»[226] (чрезвычайно неудачная вещь), Метерлинка «Синяя птица»[227] (специально для Кати), Островского «Горячее сердце»[228], Сен-Жоржа де Буэлье «Король без короны»[229] и т. д. С удовольствием смотрели в Большом театре балеты «Тщетная предосторожность»[230] и «Норвежские танцы» (на музыку Грига)[231] и без всякого удовольствия — оперы «Царь Салтан» и «Золото Рейна»[232] (с этого «золота» даже сбежали). На концертах мы бывали очень часто, и было, на чем бывать.
Для меня после тяжелых последних лет пребывания в Париже и годов, проведенных на войне, все это было внове: никогда раньше мне не приходилось получать театральные и музыкальные впечатления в таком количестве; раньше я ходил в театры редко, только когда был уверен, что действительно получу удовольствие. Я и сейчас считаю, что при такой системе имеешь больше удовольствия, и надолго запоминается, но мне кажется, что в то время пересмотреть много вещей было для меня чрезвычайно полезно.
Нужно сказать, что приходилось мне выходить и с другими лицами. Ты часто дразнила меня, даже очень недавно, моей тогдашней секретаршей Зинаидой Исаевной [Розовской] (Зиночкой, как все ее звали), а в то время у тебя по отношению к ней была некоторая враждебность — и зря. Зиночка была хорошее чистое существо, веселое, живое, смешливое, и она имела несчастье любить меня и не быть любимой. У меня к ней было очень теплое и хорошее чувство, и есть сейчас, но не то, какого ей хотелось. И я считал бы себя последним человеком, если бы как-нибудь злоупотребил положением. Пока тебя не было, она еще была спокойна и надеялась. Но когда ты появилась, она забеспокоилась и становилась все несчастнее и несчастнее. Александру Львовичу очень хотелось направить меня в эту сторону, и он все время мне толковал: «Ах, какой вы слепой человек; неужели вы не замечаете эту прелестную тургеневскую девушку; это настоящее сокровище, и как она вас любит» И он, приглашая меня иногда в театр, приглашал и Зиночку.
Так мы побывали около Рождества 1919 года на «Похищении из сераля»[233]. Был очень холодный зимний день, театр не топлен: артисты мерзли, публика тоже; я сидел нетерпеливо и думал о тебе. После спектакля мы поехали к Амитиным ужинать и согреваться (Александр Львович хотел, полагая, что я ищу богатых невест, подсунуть мне и эту, действительно, богатую). В другой раз такая же штука была проделана со сборным концертом в Благородном собрании, где в первый раз я увидел ряд московских знаменитостей: балетного танцора Жукова, декламатора-певца Борисова, комика Кригера и других. А вот с тобой в том же Благородном собрании мы слушали под управлением Купера «Поэму экстаза» Скрябина и Девятую симфонию Бетховена. Последнюю ты не любила, а первая тебе не понравилась; это было одним из наших разногласий.
221
К. Гамсун, мечтавший о включении Норвегии в «Великую Германскую империю», симпатизировал нацистам и встречался в Берлине с Гитлером, которому посвятил прочувствованный некролог; писатель поддерживал норвежского «министра-президента» В. Квислинга, организовавшего депортацию евреев в лагеря смерти, и, осуждая движение Сопротивления, до конца войны носил значок Национал-социалистической партии Норвегии.
222
См. рус. переводы романов Л. В. Брууна: Счастливые дни Ван-Цантена / Пер. М. Н. Мейчика. М.; Пг., 1923; Обетованный остров Ван-Цантена / Пер. М. Мейчика. М.; Пг., [1924] и др.
223
Студии Московского художественного театра: 1-я (1912, руководитель — Л. А. Сулержицкий, в 1924–1936 гг. — 2-й МХАТ); 2-я (1916–1924, руководитель — В. Л. Мчеделов); 3-я (1920, руководитель — Е. Б. Вахтангов, с 1926 г. — Театр им. Е. Вахтангова); 4-я (1921, руководитель — Г. С. Бурджалов, в 1927–1937 гг. — Реалистический театр).
226
Правильно: «Король темного чертога» (1918, МХТ; худож. руководитель — В. И. Немирович-Данченко, режиссер — Н. С. Бутова).
230
Балет «Тщетная предосторожность» (1789; либретто Ж. Доберваля, музыка П. Гертеля) был поставлен в Большом театре в 1891 г., возобновлен в 1922 г. в редакции А. А. Горского.
231
Правильно: балет «Любовь быстра!» (др. названия — «Норвежская идиллия», «Норвежская сказка»); поставлен А. А. Горским на музыку «Симфонических танцев» Э. Грига в оркестровке А. Ф. Арендса в Большом театре (1913), возобновлен на сцене летнего театра сада «Аквариум» (1918).
232
Имеются в виду оперы Н. А. Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» (1900) и Р. Вагнера «Золото Рейна» (1854).
233
Опера В. А. Моцарта (1782), которая под названием «Похищение из гарема» шла в театре Художественно-просветительного союза рабочих организаций, созданного в 1918 г. Ф. Ф. Комиссаржевским при сотрудничестве В. М. Бебутова.