3) Стараться удалить этот яд из тела как можно скорее.
Для всех трех целей ничто не может быть пригоднее воды: она охлаждает, размягчает и вымывает.
Иван был на погребении своего брата, умершего от тифа, а затем, по неосторожности, надел платье умершего, — и через несколько дней у него открылся жестокий тиф. Жар и общее нездоровье были очень значительны.
Каждый раз, при усилении жара, больной входил в воду, не более чем на 1 минуту. Вода доходила ему до желудка; верхнюю часть тела он быстро обмывал грубым полотенцем, затем, не вытираясь, надевал сухую рубаху и ложился в теплую постель. Ежедневно он производил это 3 -5-6 раз. Часов ему не нужно было для этого — жар сам ему указывал, когда и сколько раз нужно было производить применение. Через 5 дней он был уже вне опасности. Через несколько дней заболела и жена выздоравливающего; она употребляла те же применения, и также выздоровела через несколько дней.
Напитком больным служила чистая вода и сыворотка; во время болезни они ничего не ели, а когда появился опять аппетит, начали употреблять хлебный суп молочный, похлебку из поджаренной муки; одна — две картофелины также не приносили вреда; через несколько дней они перешли к своей обыкновенной пище.
Макс, настоящий гигант, навестил тифозного больного, думая, что не заразится этой болезнью; но через несколько дней уже силы его были подломлены начинающимся тифом.
Ванны у него не было; он становился на колени в бочку, и обмывал себе посредством грубого полотенца все тело самой холодной водой, не долее 1 минуты. Он делал это каждый раз, как жар усиливался.
Такое лечение продолжалось 8 дней. На 6-й день уже он попросил супу; через 10 дней он встал с постели и скоро наверстал потерянные силы. Потом он очень искусно лечил заболевших тифом.
Во время тифозной эпидемии заболел также и 2-летний ребенок опасной формой тифа. Каждый раз, как он начинает плакать и жаловаться, мать делала ему обмывания тепленькой водой или обертывания.
Против всяких ожиданий малютка через 12 дней выздоровела.
Тем больным, которые пугаются сразу холодной воды, я назначаю вначале применения из теплой воды, хотя лучше всего все-таки холодная вода, будь она колодезная, речная или ключевая.
Я мог бы насчитать дюжины случаев, где больные, лечившиеся аллопатическим и другими способами, потом становились настолько изнуренными и малокровными, что никогда не могли оправиться. Драгоценный хинин и т. д. приводил особенно желудок в жалкое состояние.
Выздоравливающим от тифа я особенно рекомендую 3–4 раза в день пить по маленькой чашечке полынного настоя, который способствует образованно желудочных соков затем они должны раза 3–4 в день обмывать грудь, живот и спину водой с уксусом. Некоторые пациенты боятся, конечно, этого лошадиного лечения; таким нежным субъектам я советую взять губку и производить себе каждое утро обмывание, намочив ее в воде; уже после 1–2 дней они почувствуют благотворное действие воды, и с доверием и мужеством будут лечиться ею.
Если кому-нибудь и это слишком трудно, хлопотливо, боязно, так пусть поступает, как ему угодно — ему же хуже.
Представителю какого-нибудь заведения очень неприятно, когда вдруг в нем появляется подобная заразительная болезнь. Я могу только сказать одно: если в дортуаре находится 10 детей, и у одного появится тиф, то при таком способе лечения, ни один больше не заразится.
Заражение происходит большей частью вследствие нездоровых испарений тела; но при нашем метод лечения они уносятся водой и исчезают в зародыше.
При хорошей вентилями не нужно также опасаться дыхания. Понятно само собой, что экскременты подобных больных должны как можно скорее удаляться и уничтожаться.
Один знатный француз пишет следующее: «в продолжение многих лет страдал я ревматизмом и катаром носа и зева; последний распространился и на Евстахиеву трубу, от чего пострадал слух.
В 1876 и 1878 году я в продолжение 2-х месяцев принимал души из серной воды в Aix-Les-Bains во Франции, но без всякой пользы.
В 1879 году я начал лечится по способу Бауншейдта, и в течение 5–6 недель подвергался настоящей пытке. После этого лечения мое нервное расстройство и Катар усилились вдвое.
В июле 1879 года я обратился к лучшему врачу по ушным болезням в Страсбурге, но он не нашел средств излечить мой Катар носа и зева. Между тем слух мой стал еще хуже, Катар все больше и больше давал себя чувствовать в Евстахиевой труб. Я снова стал разыскивать врача, который бы мне помог. Случайно я попал в Аахен, где мне посоветовали обратиться к доктору Шв. (врачу по горловым болезням). Этот пытался вылечить меня прижиганиями ляписом, лечение это продолжалось 3–4 недели.