— Зачем человеку телефон, если он лежит отдельно от хозяина? — возмутилась я.
— Не нервничай, — сказала Раиса. — Сеня у нас везунчик, ничего худого с ним не случится. Вот увидишь… — договорить она не успела, возле офиса остановилось такси, и из него показался Арсений. — А где моя тачка? — забеспокоилась подруга и на меня уставилась.
Несколько суетливо мы бросились Арсению навстречу.
— Радость моя, — сказал он секретарше. — На сегодня ты свободна.
— Спасибо, Арсений Павлович, — вскочила девица. — Так я пойду?
— Иди, милая, иди.
Девица скрылась за дверью, а Раиса спросила:
— Сеня, а где моя машина?
— Грустно сообщать тебе это, но ее угнали. Полчаса назад из соседнего переулка. Ты навещала подругу, а когда от нее вышла, от твоей роскошной тачки и следов не осталось.
— Сенечка, я всегда ценила твой ум и чувство юмора, но сейчас ты, по-моему, заговариваешься.
— Раиса, большое горе лишило тебя сообразительности, — попенял он. — Значит, так, дамы. Труп в лесу. Знать его точное местонахождение вам без надобности. Надеюсь, его не найдут, но вероятность этого исключать не стоит. Не забывайте, у нас есть пленный. Неизвестно, что придет ему в голову через год или два. Пока нет трупа, в его рассказ никто не поверит. А вот если покойник вдруг объявится… Машину у тебя угнали, и если кто-то перевозил в ней трупы, так без твоего на то согласия.
— Что ты сделал с моей тачкой, изверг? — возмутилась подруга.
— Бросил в лесу, но в противоположном направлении от места, где покоится Николай Иванович Климов. Кстати, при нем был паспорт. — Арсений извлек из кармана документ и бросил на стол. — Кроме паспорта, в карманах мелочь, очки и авторучка. Есть плохая новость…
— Еще одна? Мало того, что я машины лишилась… Сенечка, но ведь похитившие ее злодеи могут мне позвонить и за скромные деньги указать ее местонахождение.
— Мир не без добрых людей… — кивнул он.
— Сеня…
— Да помолчи ты немного, — взвыла я. — Так что за новость?
— Николай Иванович скончался вовсе не от сердечного приступа, на что я втайне рассчитывал. Укокошили дядю.
— Мама дорогая, — ахнула Раиса, и думать забыв о своей тачке. — Так ведь лежал он вполне интеллигентно, ни крови, ни…
— Его задушили.
— В моем доме был убийца? — заголосила Раиса. — Боже мой… А куда делся? И как вошел?
— Главное, на твое счастье, что дом он покинул, не желая свести с хозяйкой близкое знакомство. Уверен, наш покойник кого-то всерьез опасался, вот и напросился к тебе в гости.
— И этот кто-то их выследил, — кивнула я.
— Каков мерзавец. Почему бы ему не убить Николая Ивановича в другом месте? Дядьке все равно, а мне сплошные убытки.
— Звони ментам и пасись в переулке, — сказал ей Арсений, она устремилась к выходу, но вдруг замерла на пороге.
— А вы что будете делать?
— Пойдем ужинать. Освободишься, позвони.
Раиса удалилась, а Арсений с задумчивым видом прошелся по приемной.
— Его будут искать, — сказала я. — Родные, друзья… Идея с угоном машины, конечно, гениальная, но…
— Идем в ресторан, — перебил меня Арсений.
— А как же Витька?
— Посидит здесь, не с собой же его тащить.
И мы отправились в ресторан. Офис Арсений запер и подхватил меня под руку.
— Здесь неподалеку чудно готовят рыбу.
— Мне сейчас не до кулинарных изысков.
— Три часа назад у тебя была проблема: труп. Сейчас ее нет.
— Но Витька остался. И проблемы тоже.
— С Витькой я договорюсь. Речь шла только о нем и покойнике. Что теперь ты хочешь?
С ответом на этот вопрос пришлось повременить, мы как раз подошли к ресторану. Выбор меня не удивил, у моего друга всегда были дорогие привычки. В просторном зале золото и хрусталь, эффектно отражающие пламя свечей. Вдоль стен, затянутых голубым атласом, стояли огромные букеты из экзотических цветов. Мягкий, едва уловимый аромат духов, витавший в воздухе, был приятным и ненавязчивым. Кстати, Арсения здесь встретили с распростертыми объятиями, метрдотель бросился к нам со всех ног.
— Арсений Павлович, — с придыханием начал он. — Добрый вечер. Как обычно, столик на двоих?
Интересно, с кем этот тип собирался ужинать сегодня. С блондинкой-секретаршей или есть еще кто-то? Конечно, есть. Десяток, а может, и два. Пока мы шли к столу, Арсений раскланивался направо и налево. Сегодня здесь было не продохнуть от девиц, и каждая смотрела на него с вожделением. Чертов бабник. Он то ручкой помахивал, то улыбался, трех девиц расцеловал, а возле четвертой задержался как минимум на пять минут.