- Никакая не Венера, конечно. Но что-то венерическое в ней есть.
В глубине души я была с ней полностью согласна. Сколько я ни пыталась убедить себя, что Ясон прожил без меня восемь лет и, конечно, имел не одну подружку, в душе поселилась мелочная, но ядовитая обидка.
Как он мог променять меня, на эту профурсетку с накладными ногами? Он что, за время своих странствий подсел на никарагуанских трансвеститов? Почему не рассказал мне об этой женщине, ведь они явно давно «дружат» по половому интересу?
Впрочем, чему я удивлялась? Любая девушка, выросшая у моря, знает: плавать и врать мужчины учатся очень быстро. Ибо эти полезные навыки заложены у них на генетическом уровне.
- … а я ей говору: «Да если ты своей п***** будешь торговать, как я бычками, тебе Ротшильд кланяться станет».
Я вынырнула из своих невеселых мыслей и попыталась сосредоточиться. С кем это тетя Песя уже успела поссориться?
- А вчера смотрю: сам Костас стоит на рынке у лавки с контрабандным французским бельем и своей волосатой клешней щупает шелковый халатик. Вэй зи мир! А потом из лавки выходит эта шикса и говорит: «Костик, я выбрала два комплекта, тебе понравится». Нет, ты видела где такую хуцпу (25)? Фира Зильберштейн уже рвет на себе волосы.
- А ей-то что за дело?
Значит, эта женщина не с Ясоном?
- У Фиры Зильберштейн давно свой гешефт. У Фиры Зильберштейн дочь на выданье.
- Роза? Так она же заикается.
- А что, Костасу нужна жена, которая будет день и ночь морочить ему голову?
- И она одним глазом не видит совсем.
- А ему надо, чтоби она за ним подглядывала?
- Тетя Песя, но ведь Роза и ногу приволакивает.
- Вот и хорошо, не будет везде за ним таскаться.
Я уже давилась от смеха:
- Да она же горбатая!
- Ну… - тетя Песя задумчиво почесала подбородок. – Может же у девушки бить хоть какой-то недостаток.
- Ыыыы.
Нет, в Ламосе невозможно было чувствовать себя несчастной. Не дадут. Не позволят.
Тем более, что дела не ждали. Со склада, как я выяснила, исчезло две коробки винных наклеек. А вчерашняя инспекция выявила пропажу еще одной коробки. Все это происходило прямо у меня под носом, а я даже не догадывалась, кто причастен к афере с подделкой «Золотого руна».
Но были и хорошие новости. Мсье Жерар оказался человеком незлопамятным и порекомендовал мое вино для участия в Салоне Сомелье Бессарабии, Фанагории и Тавриды. Съезжу на пару дней в Дессу, заодно проветрю голову.
*
ЯСОН
Рыбу я ловил только для себя, так что в море выходил позже остальных рыбаков – часов в пять утра. Кофе еще с вечера был заварен в термосе, бутерброды можно будет нарезать уже в море, там же и умоюсь.
Жмурясь от неяркого пока света, вылез на палубу, потянулся и пошел на нос, чтобы отвязать баркас. И замер. Рядом со швартовной тумбой, поджав под себя ноги, сидел загорелый мальчишка в тельняшке и длинных шортах из обрезанных джинсов. Такой же, как все листригонские пацаны – дочерна загорелый, лохматый, в сандалиях на липучках. С синими как вода под скалой глазами и каштановыми волосами. Тесей. Мой сын.
В горле вмиг пересохло, и я стоял, глотая воздух, как выброшенный на берег окунь.
- Все говорят, что ты мой папка. – Тесей разглядывал меня несколько критически, но с долей уважения.
- Кто говорит? – Я сипел, как треснутый фагот.
- Все. И Яшка с Гришкой. И дед. И бабушка.
Анастас Ангелис говорил с Тесеем обо мне? Эта новость сразу заставила приободриться.
- А мама?
- Ну… она тоже…
- Сказала?
- Вроде того.
То есть сказала и не сказала? Интересно, это как? Тесей объяснил:
- Сказала, что если ты мне не понравишься, никто меня заставлять не будет.
Я сглотнул кислый комок. Терпи, Ясон. Заслужил.
- То есть она тебя ко мне отпустила?
- Да. – Сын встал и начал разматывать швартов. – Возьмешь меня с собой на рыбалку?
Возьму ли? Да я и мечтать об этом не мог! Но спросить все же было нужно:
- А мама разрешила?
- Конечно.
Спасибо, Медея. Мелочной ты никогда не была.
- А что она сказала?
- Сказала, что если утону, больше не отпустит.