- Ладно, - он почесал дулом переносицу. – Крупногабаритный груз оставляем. Берем только этот чемодан без ручки. Не балуй! – Рыкнул он, когда я сделал шаг к державшему моего сына Шнырю. – А теперь последний штрих.
Он кивнул Брюхоногому, и тот медленно обошел стол, стягивая всем Ангелисам по очереди руки и ноги пластиковой стяжкой. И только сейчас я заметил, что Леньки с момента появления бандитов я не видел и не слышал. Когда очередь дошла до Медеи, она спокойно завела руки назад, лишь ее устремленный на меня взгляд выдавал, в каком отчаянии она находится.
- Ясон… - скорее прочитал по ее губам, чем услышал я.
- Не бойся, сердечко мое. Тесей будет со мной. Мы скоро вернемся, жизнью клянусь.
- Ты с пацаном первый, - кивнул Моня Шнырю.
Затем подтолкнул в спину меня. Я почти скрылся в темноте, когда Медея позвала меня в последний раз:
- Ясон!
Я обернулся. Она вся подалась вперед и смотрела, словно стараясь притянуть к себе силой взгляда:
- Если вы вернетесь оба, я скажу «да».
Спускаясь вниз по тропинке почти в полной темноте, я не пытался справиться с широкой идиотской улыбкой. Медея сказала мне «да».
Подсвечивая дорогу фонариком и ругаясь, весь кагал кое-как сполз на пляж, где днищем на песке лежала небольшая моторная лодка. Шнырь зашвырнул Тесея на борт, а потом раздраженно обернулся ко мне:
- Чего зенки пялишь? Помогай.
- Ну уж нет. – Покачал головой я. – Я ведь приглашенный специалист. Мне дыхалку сбивать нельзя. Так, Моня?
Моня не собирался поднимать кипеш, пока мы не отойдем на безопасное расстояние от берега:
- Ладно, - буркнул он, - дыши… пока.
Но вторым в лодку меня не пустили: сначала через борт перевалился Моня, за ним Шнырь, я и, наконец, чуть не опрокинув нас всех, Брюхоногий.
Моторка медленно скользила на глубину, Шнырь пробирался на корму, чтобы запустить двигатель, Моня всматривался в темноту за нашими спинами. Момент показался мне удобным.
- Тесей! – Крикнул я, всем весом наваливаясь на Моню, - Сигай за борт!
Рука Шныря мелькнула в сантиметре от головы Тесея, но мой сын рыбкой ушел под воду. Теперь все трое шарили фонариками в черноте за бортом, ожидая, когда голова мальчика покажется на поверхности.
В тишине прошло минут пять. Наконец, Моня не выдержал:
- Что, научил стервеца нырять? - Злобно прошипел он. – Ладно, достанем по-другому.
Он опустил ствол револьвера в воду, готовый нажать курок.
- Не…! – Успел крикнуть я.
- Уиии! – По-бабьи взвизгнул Моня, хватаясь за левую ягодицу.
На дне лодки что-то брякнуло. Шнырь посветил фонариком и поднял хорошего размера – с грецкий орех – камень.
- Это что? – Простонал Моня.
- Это тебе прощальный привет и напоминание, что пора отчаливать, - ответил я. – Заводи мотор. Кажется, здесь скоро станет довольно оживленно.
Тесей не соврал, Ленька действительно стрелял как Робин Гуд. Хороший пацан.
- Вернусь, убью гаденыша, - пообещал Моня. – Потом.
- А ведь я могу убить тебя, Моня, сейчас - медленно и вдумчиво произнес я. – Брюхоногий со Шнырем даже «мама» сказать не успеют, а я уже сверну тебе шею.
Стояли мы почти вплотную, так что моя угроза была вполне осуществима. Жаль, что Моня не принял ее всерьез. Что ж, иногда и окаменевшее дерьмо считает себя крепким орешком.
- Уверен? – Ухмыльнулся он. – А я нет. Поверь, парень, я видел много убийц. Ты не такой. Давай проверим. – Он широко развел руки в приглашающем жесте. – Ударь меня.
- Ну, раз ты так просишь…
Еще не успев договорить, я молниеносно ткнул его пальцем под ребра. Сработала привычка – не бить по лицу, не пытаться унизить противника, все равно удовольствия мне это не доставит. Достаточно ударить двумя пальцами и попасть в нужную точку. Например, в печень, как сейчас.
Моня согнулся и схватился за живот, а я подошел вплотную и с интересом посмотрел в его водянистые глаза.
- Желаете повторить? - Он молчал. За нашими спинами сопели Шнырь с Брюхоногим, ожидая команды вожака. – Тогда предлагаю отчаливать. Мое предложение остается в силе. Я поднимаю для тебя груз… тебе ведь это нужно?.. ты его получаешь, затем мы расходимся. Ты забываешь о моей семье, я забываю, что ты напугал мою женщину. Идет?