Плохо то, что я так ничего и не сделал, чтобы как следует замести следы или хотя бы прикрыть. Оказывается совсем недостаточно об этом только думать. Повреждённая чаша и место вокруг чаши выдавали меня с головой. За исключением этих самых бутыльков, что теперь уже не играли никакой роли!
Если же следы мои очень скоро станут совершенно не заметны для глаз в свете ночи, всё равно для каких бы то ни было, зачем это делать вообще? То на утро любой индейский мальчишка из племени гуронов с лёгкостью определит, кто здесь был и когда, вне зависимости от того будут ли бутылки на прежнем месте или нет, а значит, по горячим следам меня смогут найти его более воинственные родичи. А оно мне надо? Вопрос в том, кто окажется проворней и в каком количестве и качестве будут мои преследователи, что кинутся за добычей ещё одного скальпа. Иначе перешерстят весь лес в поисках чужака, воспользовавшегося без спроса их ключом и черпаком. Перспектива очевидна. А уж если ещё беглецом окажется могиканин, то подозреваю, что пиршеству их не будет конца. И не сносить моей голове волос, я лишусь не только их, но и кожного покрова под ними. Непременно всем племенем загуляют краснобокие! Это у них системой в крови и в мозгах заложено и прописано цифрой, не хуже чем чёрным по белому.
Не стоит, однако же, забывать и то, что я теперь одной кожи с ними. Породнился с теми, кого никогда не видел. Забавный парадокс. Не правда ли?
Но надо торопиться. Я вернулся от ключа, пройдя сквозь глухую сосновую стенку к ставшим уже такими родными берёзонькам на поляну, несколько разгорячённый и смущённый своим же головотяпством, но с убеждением, что надо закидать разворочённый холмик ветками и нагрести обратно земли. Да. Ещё одно дельце, не терпящее отлагательств. Здесь тоже одни упущения. Скрыть полностью не получится, даже сейчас в полутьме это очевидно. Макуасы заметят. Вот поднимется кипеш! Это даст время! Кому и для чего? Сейчас у меня совершенно не осталось времени на сооружение укрытия или какой-нибудь захудалой постройки в виде шалашика.
По поводу огонька. Одна беда, что нечем этот самый костерок разживить, да и заметят. Все кому ни попадя! Как же я сразу-то об этом не подумал! Дырявая могиканья башка! Нет со мной моей походной сумки с трутом, кремнем и кресалом. Не раздобылся ещё огнивом. Уровнем, наверное, не вышел. Всего-то первый за день мучений. Да потом, пока приноровиться добывать этот самый огонь первобытным способом, много воды утечет.
По пути от ключа поднял сначала одну сухую ветку, а затем несколько метровых более-менее ровных сука толщиной в обхват ладони. Как-то так бездумно. Нёс в подмышке. На поляну свалил как связку хвороста. Потом думаю, пойдут на основку для шалаша, но планы неожиданно для самого себя кардинально изменились. Подтесал порядочно и заострил на замшелом камне, как при охоте на кабанчика. Попробовал в руке. Подкинул пару раз. Вот теперь порядок! Будут на ночь мне служить вместо копий для обороны от врагов и хищников. Мало ли там от кого придётся отмахиваться. Ночь длинная. Дополнительное метательное оружие под рукой не помешает.
Впрочем, возвращение на поляну состоялось. Больше бежать и спешить некуда. Всё пришёл! Темнеет очень уж быстро. Пора баррикадироваться! Скоро едва ли можно будет увидеть врага и в пяти ярдах. Особенно раскидистые и толстые стволы деревьев представлялись фигурами дикарей-верзил с длинными обезьяньими конечностями или могли стать укрытием кому угодно, даже спрятать отряд тех же макуасов в своей тени. Как раз в это время я окончательно и бесповоротно решился не строить никаких шалашей. Сразу выдаст. Индеец без труда отличит в лесу то, что сделаю своими руками. Стал приглядываться. Вот нора. Маленькая, правда. Вот другое местечко в корнях деревьев. Мне явно не туда. Меня пугала лишь мысль о соседстве с каким-нибудь крупным хищником и я не спешил занимать на первый взгляд эти удобные и укромные места. Сил на такое единоборство уже явно не хватит.
Полезем лучше на дерево. Деревья здесь на удивление толстые и ветвистые. Упёрся в одного размашистого гиганта, выросшего по краю поляны прямо за плотной стайкой выстроившихся в ряд, как солдаты в строю, берёзок. Вон, какие ветви!