— Нам интересно все, — ободрил его Оливер. — А нельзя ли взглянуть на факсимильную копию подлинных надписей?
— Конечно. У меня тут есть.
Арнальдо Нуньес показал, как выглядела фраза, выгравированная на нижней стороне крышки:
— Знаешь, что это означает? — спросила Альтаграсиа у Оливера.
— Полагаю, означает следующее: «Вседостойнейший и просвещенный муж дон Христофор Колумб».
— Точно.
— А остальные надписи? — не унимался испанец.
Священник показал им еще одну:
— У нас всегда считалось, что первая строчка читается как «Первооткрыватель Америки», а вторая: «Первый адмирал», — пояснил клирик. — Как будто логично, не так ли?
— Похоже на то, — согласился Оливер. — На урне были еще какие-нибудь надписи?
— Кроме уже упомянутых — нет. Однако через несколько дней в красноватом прахе на дне ковчега обнаружилась серебряная табличка. Изначально она была привинчена к стенке, но с течением времени отвалилась. Вот, смотрите. Написано буквально вот что: «Часть останков первого адмирала и первооткрывателя дона Христофора Колумба», — прочитал святой отец.
— Одна из самых распространенных теорий утверждает, что прах Колумба мог быть разделен и помещен в две урны. Одна должна была оставаться в Севилье, другая предназначалась для вас, — заметил Оливер. — Табличка является хорошим аргументом в пользу этой гипотезы.
— Теперь ты услышал целиком историю находки, — сказала Альтаграсиа.
— Да. Очень интересно. Кое-что об этом я знал. Но совсем иное дело — побывать здесь, увидеть своими глазами место событий, услышать красноречивый рассказ о них отца Арнальдо. Я потрясен.
— По этой причине доминиканцы, а также многие ученые во всем мире, — подал голос священник, — делают ставку на то, что подлинные останки адмирала всегда находились тут или же были разделены между Сан-Доминго и Севильей. Вы знаете, где они теперь?
— Хотели бы знать, — мрачно ответил Оливер. — Испания традиционно опровергала выдвинутые аргументы с большим или меньшим успехом. Вопреки всему официальная позиция Испанского государства остается неизменной уже более столетия: прах адмирала отправился отсюда на Кубу, затем в Севилью. Сверх того, наши ученые взялись доказать с помощью анализа ДНК, что останки, похороненные в Севильском кафедральном соборе, безусловно, принадлежат адмиралу. Впрочем, ваши также могут являться аутентичными, если прах действительно распределили по нескольким урнам, как о том свидетельствует найденная табличка.
— Мы убеждены, что наша теория едва ли подлежит сомнению, — промолвил священник. — Очень многие авторитетные люди стали свидетелями находки. Обратите внимание на отчет испанского консула, присутствовавшего при вскрытии захоронения. Он направил протокол министру иностранных дел в Мадрид.[50]
«Имею честь сообщить вашему превосходительству следующее […] В отношении обстоятельств, при которых были найдены подлинные останки героя, должен сказать, что […] Ввиду того, что каменные полы собора были полностью разобраны, первым результатом произведенного дознания на предмет происхождения и принадлежности останков усопших, погребенных под теми плитами пола, явилась находка тела дона Луиса Колумба, третьего адмирала Индий и герцога де Верагуа, маркиза де Ямайка, внука прославленного и отважного мореплавателя дона Христофора Колумба, на эксгумации которого я имел честь присутствовать. Упорствуя в своих намерениях, достойный и неутомимый священник сеньор Биллини, предваряя прибытие его преосвященства, задался целью перевернуть каждый камень, но узнать, какие тайны хранят пустоты и земля под ними. И, действуя таким образом, он добился полного и окончательного успеха в своих настойчивых изысканиях, совершив открытие и прояснив […] поднятая в десятый день нынешнего месяца, когда осуществилась эксгумация подлинных смертных останков непобедимого генуэзского мореплавателя, заключенных в свинцовый ковчежец, чей набросок прилагаю, в присутствии членов кабинета министров республики, гражданских и военных официальных лиц, а также дипломатического корпуса и при большом стечении народа всех сословий и состояний доминиканского общества.
Ковчег сей, после того как он был показан его преосвященством сеньором епископом и после того, как были зачитаны надписи, имеющиеся на его стенках внутри и снаружи, все собрание встретило бурным ликованием во славу бессмертного героя.