– Уже пора, – сказала Санни.
Она спиной толкнула дверь, и все последовали за ней. Свет в зале уже погас, и когда дверь закрылась, Трейси пришлось подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Она услышала, что дети уже смеются на своих местах и кричат в нетерпении, когда же наконец мистер Хатчинс заберется в будку и включит проектор. По субботам Трейси все нравилось в кинотеатре Хатчинса – от красно-коричневого ковра и запаха отдающего сливочным маслом попкорна до бархатных сидений с потертыми подлокотниками.
Санни уже дошла до середины прохода, когда Трейси увидела за рядом сидений притаившуюся тень. Было уже поздно предостеречь ее, и Сара застала Санни врасплох:
– Бу-у!
Та испустила леденящий кровь вопль, от которого затих весь зал. За этим последовал такой же узнаваемый смех.
– Сара! – завопила Трейси.
– Да что с тобой! – крикнула Санни.
В зале зажегся свет, вызвав хор недовольных возгласов. Мистер Хатчинс с обеспокоенным видом спешил по проходу. Попкорн просыпался на потертый ковер, тут же валялся красно-белый полосатый стаканчик Санни.
– Это все Сара, – пожаловалась Санни. – Она нарочно меня напугала.
– Ничего подобного, – оправдывалась та. – Ты просто меня не видела.
– Она спряталась, мистер Хатчинс. Нарочно. Она всегда так делает.
– Неправда, – отпиралась Сара.
Мистер Хатчинс посмотрел на Сару, но не сердито, – Трейси показалось, что он сдерживает улыбку.
– Санни, почему бы тебе не пойти и не попросить у миссис Хатчинс другой стаканчик попкорна? – Он поднял руки. – Извините, ребята, небольшая задержка: принесу пылесос. Одну минутку.
– Нет, мистер Хатчинс. – Трейси посмотрела на сестру. – Сара, возьми пылесос и почисти ковер.
– С чего бы это мне чистить ковер?
– Потому что ты все это устроила.
– Угу, – подтвердила Санни.
– Ты мне не начальник!
– Мама поручила мне смотреть за тобой. Так что убери этот мусор, или я скажу маме и папе, что ты не тратишь деньги, которые они дают тебе на попкорн и мороженое.
Девочка сморщила нос и покачала головой.
– Ладно. – Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась и сказала: – Извините, мистер Хатчинс. Я быстро все уберу, – после чего поспешила по проходу и открыла дверь. – Эй, миссис Хатчинс, мне нужен пылесос!
– Извините, мистер Хатчинс, – сказала Трейси. – Я скажу родителям, что она натворила.
– Не надо, Трейси, – ответил он. – Мне кажется, ты очень здраво решила этот вопрос, и Сара, наверное, усвоила урок. Ведь это же наша Сара. Она делает жизнь здесь интереснее.
– Иногда даже слишком, – сказала девочка. – Мы пытаемся ее придержать.
– О, я бы не стал этого делать. Ведь это и делает Сару Сарой.
Услышав звук клаксона сзади, Трейси взглянула в зеркало заднего вида и увидела, что водитель видавшего виды грузовика указывает на сигнал светофора. Уже зажегся зеленый.
Она проехала мимо ветхой вывески кинотеатра, мимо окон, в которых раньше размещали рекламу и афиши фильмов, которые скоро будут показывать, а теперь заколоченные фанерой. За будкой, где раньше продавали билеты, ветер кружил газеты и мусор. Остальные одно- и двухэтажные кирпичные и каменные дома в центре Седар-Гроува тоже были в упадке. В окнах через одно виднелись надписи «Сдается». Китайский буфет, заменивший магазин всяких мелочей, на приклеенной скотчем к стеклу картонке рекламировал шестидолларовое блюдо дня. Парикмахерскую Фреда Дигаспаро заменил магазин низких цен, хотя на стене остался красно-белый столбик со спиральной полоской[6]. Какое-то кафе рекламировало эспрессо под вылинявшими буквами, намалеванными известью на фасаде здания, где когда-то была лавка Кауфмана.
Трейси свернула направо по Второй авеню и, проехав полквартала, поставила машину на стоянку. Черные, нарисованные по трафарету буквы на стеклянной двери в офис седар-гроувского шерифа не изменились и не выцвели, но у Трейси уже не осталось иллюзий насчет возвращения на родину.
Глава 5
За столом за стеклянной дверью Трейси заметила помощника шерифа и сообщила ему, что она из сиэтлской группы. Он тут же направил ее в конференц-зал в конце коридора.