- Что ж, профессор, напомню вам еще одну историю. Это уже не легенда. Больной с трудом приподнялся с подушек, наклонился к профессору и вполголоса добавил: - Вспомните исход вашей экспедиции на Топажос...
Профессор Грасильяму отшатнулся:
- Могуена! - прошептал он.
- Нет, профессор, Могуена - миф. А меня зовут Мартино. Запомните: Мартино...
Это было шесть лет назад. Экспедиция в составе профессора Грасильяму, его помощника и девяти индейцев-носильщиков и проводников исследовала верховье реки Топажос - одного из притоков Амазонки. В девственных джунглях экспедиция искала развалины древнего храма или города, который, по рассказам индейцев, должен был находиться где-то в долине у истоков этой реки. Три месяца люди провели в пути, испытывая невероятные лишения. Вьючные мулы давно пали от укусов ядовитых насекомых, и полубольные люди вынуждены были тащить поклажу на своих плечах.
Никаких развалин экспедиция пока не нашла. Ей оставалось исследовать плато у истоков реки Телис-Пирис - притока Топажоса. Еще несколько дней, и она достигает цели. Странное происшествие расстроило планы руководителя экспедиции - профессора Грасильяму.
Рано утром исчезли два индейца-проводника. Профессор не мог поверить, что эти добрые и преданные парни сбежали: все время они безропотно переносили тяготы путешествия. Не было оснований думать и об их гибели - несмотря на самые тщательные поиски, трупов не обнаружили.
В полдень того же дня два носильщика пошли к реке за водой и тоже не вернулись. Оставшиеся индейцы перепугались. Они отказались идти вперед, заявив профессору, что их товарищи стали жертвами Могуены и поэтому надо отсюда скорее выбираться.
О Могуене, загадочном существе-вампире, жившем в глухих джунглях, среди индейцев и негров - искателей каучука ходила недобрая слава. Могуена заманивал людей в леса и болота и высасывал из них кровь.
С большим трудом профессор уговорил подчиненных продолжать путь.
Через день исчезли еще три индейца-носильщика. Казалось, они провалились сквозь землю. И снова Грасильяму сумел развеять страхи своих спутников.
- Цель близка, - убеждал он, - только движение может нас спасти.
Мужествен был руководитель экспедиции, но и у него пробежали по спине мурашки, когда как-то вечером он услышал, как из глубины джунглей раздался протяжный крик:
- Несчастные! Вы идете на свою погибель! Уходите на юг...
- Это Могуена, - зашептали индейцы, дрожа от страха.
Сколько ни уверял профессор, что если уж Могуена - вампир, то он не станет предупреждать людей об опасности, но носильщики потребовали возвращения. Профессору пришлось уступить.
Несколько дней экспедиция проблуждала в джунглях. Измученные люди оказались перед лицом неминуемой гибели. Вечером, когда они лежали возле костра, размышляя о своей горькой судьбе, из чащобы снова раздался таинственный голос:
- Несчастные! Вы идете неправильно. Я укажу вам путь. Будьте внимательны!
Утром профессор, которого мужество не покинуло, сделал несколько шагов в сторону, откуда доносился таинственный голос, и обнаружил на одном из деревьев свежий глубокий надрез. Пройдя еще немного, он нашел второй надрез, а за ним и третий. Это был путь, указанный неизвестным доброжелателем.
Странное путешествие по зарубкам продолжалось несколько дней. Отряд забрел в такие непроходимые дебри, что люди, бывалые путешественники по сельвасам, потеряли ориентировку. Зарубки на деревьях исчезли...
И тогда из чащи вышел индеец.
Он был высок, строен, хорошо сложен. Правильные черты лица с выразительно горящими, проницательными глазами, светлый цвет кожи делали его похожим на сильно загорелого европейца. Принадлежность к аборигенам южноамериканских лесов выдавали его одеяние, состоявшее из коротких кожаных штанов с тесемчатой бахромой, оружие - копье и татуировка синей и красной тушью в виде цветка монстеры чуть выше локтя...
Индеец знаком предложил удивленным людям следовать за ним.
Через несколько дней он вывел отряд к главному руслу реки Топажос и там так же таинственно исчез, как и появился.
Все эти дни проводник хранил молчание и лишь когда надо было указать направление или же предупредить об опасности, он бросал два-три слова.
Суеверные носильщики со страхом смотрели на проводника, стараясь держаться от него подальше. Профессор пытался было заговаривать с ним, но индеец молчал.
Что это за человек, Грасильяму так и не мог узнать, но в одном он почему-то был уверен: таинственный незнакомец стремился увести экспедицию подальше от истоков Телис-Пириса. Почему?
Какое-то время профессор Грасильяму внимательно разглядывал полулежавшего перед ним человека.
- Что же вам угодно, сеньор Мартино? - наконец спросил он.
- Я знаю, профессор, вы всю жизнь отдали раскрытию тайны племени лакори, но вам не всегда сопутствовали удачи...
- Напрасно вы считаете меня каким-то неудачником, - вдруг ощетинился Грасильяму. - Знайте, сеньор, я самый счастливый человек на земле. Гипотеза профессора Грасильяму, увидите, восторжествует!
- Мне кажется, - пытался слабо улыбнуться Мартино, - для полноты вашего счастья не хватает пустяка: увидеть своими глазами живого лакорийца. Правда?
Грасильяму встрепенулся, насторожился: не насмехается ли над ним Мартино.
- У вас есть основания утверждать, что лакорийцы до сих пор сохранились?
- Самые веские, но дело не в этом.
- Черт возьми! - не выдержал профессор. - Как не в этом? Что же может быть важнее!
- Вы, кажется, хорошо знакомы с профессором Гароди, директором Национального музея? - невозмутимо спросил Мартино.
- Да, он - мой друг!
- В таком случае, вы слышали, что на него было совершено покушение? Я знаю человека, который совершил это покушение.
На лбу профессора проступила испарина.
- Почему же вы не заявили в полицию?
- Это исключается.
- Я вас не понимаю...
Мартино, не обращая внимания на волнение профессора, тем же спокойным голосом продолжал:
- Известно ли вам, профессор, что в день покушения на сеньора Гароди у него находилась одна вещь...
- Какая вещь?
- Так вот, запомните: это и есть самое важное. Сеньору Гароди эта вещь едва ли не стоила жизни и причинит еще немало бед, если все мы будем поступать, как... Арари и Лакури. Вы меня поняли, профессор?
- Послушайте, Могуена, Мартино, или... как вас лучше называть? Вам не надоело ломать мне голову всякими загадками? Я, кажется, был достаточно терпелив...
Мартино негромко рассмеялся, но тут же лицо его исказилось от боли, и он приложил ладони к вискам. Прошло несколько минут, пока он снова смог заговорить.
- Дорогой профессор, я пригласил вас именно для того, чтобы вы больше не ломали голову над всякими загадками. Очень трудное положение, в котором я сейчас оказался, вынуждает меня обратиться за помощью...
В этот момент дверь в палату приоткрылась, и вошел новый посетитель. Это был профессор Элиас Гароди.
Эваристо Грасильяму и Элиас Гароди были старыми друзьями. Их дружба зародилась еще в колледже. Потом они вместе участвовали в археологической экспедиции Макса Шмидта, производившего раскопки "кухонных куч" возле реки Каракараи, и оба едва не погибли при наводнении. Это сблизило их на всю жизнь.
Эваристо Грасильяму, как и Элиас Гароди, был убежденным холостяком, целиком отдавшимся науке. Увидев входившего в палату друга, Эваристо сразу же забросал его вопросами:
- Ты? Как? Здоров? Зачем сюда?..
- Обо всем по порядку, дружище, не торопись. Только я вышел из больницы, как получил это письмо и сразу же помчался сюда, - сказал Гароди, протягивая распечатанный конверт. Письмо оказалось копией такого же, какое получил и Грасильяму. Друзья вопросительно посмотрели на Мартино, о котором в первые минуты встречи они даже позабыли.
Мартино представился профессору Гароди, извинился за доставленное им беспокойство. Он хотел еще сказать что-то, но в палату вошел старший врач.