- Луп-гару, - поправил я.
- Да кем бы он ни был. Десяти секунд записи, которая продержалась всего-то три дня, прежде чем исчезнуть, хватило, чтобы продвинуть меня дальше, чем пять лет беготни. Если бы мне удалось опубликовать настоящие интервью с вампирами...
- Сьюзен, уймись. Ты слишком много читаешь бестселлеров. В настоящей жизни вампир съест тебя прежде, чем ты успеешь нажать на кнопку записи.
- Но я ведь и прежде шла на риск - и ты тоже.
- Я не ищу неприятностей на свою задницу, - возразил я.
Глаза ее возмущенно вспыхнули.
- Черт возьми, Гарри. Сколько мне еще разгребать то, что с тобой случается? Вроде сегодняшнего, когда я собиралась провести вечер с бойфрендом, а вместо этого выкупала его из кутузки?
Ох. Я опустил глаза.
- Сьюзен, поверь мне. Если бы я мог поступить по-другому...
- Это же фантастическая возможность для меня. Другой такой не будет.
Она была права. И она вытаскивала меня из разных неприятностей достаточно часто, чтобы я был перед ней в долгу. Она имела право требовать от меня этого, как бы опасно все это ни было. Она взрослая девушка и могла отвечать за себя. И все-таки, черт подрал, не мог же я так просто кивнуть и с милой улыбкой пустить ее навстречу такой опасности. Лучше попытаться отвлечь ее.
- Нет, - сказал я. - У меня хватает проблем и без того, чтобы бесить Белый Совет.
Глаза ее подозрительно прищурились.
- Что еще за Белый Совет такой? Кайли говорил с тобой, будто это, типа, официальный орган. Это что, вроде их Коллегии Вампиров, только для чародеев, да?
Один в один, подумал я. Сьюзен не добилась бы своего положения, будь она глупа.
- Не совсем, - уклончиво сказал я.
- Ты ужасный лжец, Гарри.
- Белый Совет - это группа самых могущественных мужчин и женщин в мире, Сьюзен. Чародеев. Их капитал заключается в тайнах, и они не любят, когда люди их узнают.
Глаза ее вспыхнули как у гончей, напавшей на свежий след.
- И ты... выходит, ты кто-то вроде их посла?
Я невольно рассмеялся этому замечанию.
- Видит Бог, нет. Но я член Совета. Это вроде как обладатель черного пояса. Знак статуса, уважения. То есть, я обладаю правом голоса, а также обязан соблюдать установленные правила.
- И обладаешь полномочиями представлять их в случаях вроде этого?
Мне не понравилось направление, которое начала приобретать наша беседа.
- Гм. В такой ситуации... пожалуй, даже обязан.
- Выходит, если ты не пойдешь, тебе грозят неприятности?
Я нахмурился.
- Уж во всяком случае, не такие, как если бы я пошел. Худшее, в чем Совет сможет обвинить меня - это в непочтительности. Переживу как-нибудь.
- А если пойдешь? Ну давай же, Гарри. Что может случиться с тобой самого худшего?
Я развел руками.
- Да меня убить могут! А может, и хуже. Сьюзен, ты даже не представляешь себе, о чем просишь, - я вскочил с дивана, чтобы подойти к ней. Это я неудачно придумал - голова сразу пошла кругом, а в глазах потемнело.
Я упал бы, но Сьюзен бросила приглашение и подхватила меня. Она опустила меня обратно на диван, а я охватил ее рукой за талию и увлек за собой. Она была мягкая и горячая.
Так мы лежали с минуту. Она потерлась щекой о мою ветровку. Кожаная куртка скрипнула. Я услышал ее вздох.
- Извини, Гарри. Не надо было мне лезть к тебе с этим сейчас.
- Все в порядке, - заверил я ее.
- Мне просто показалось, это круто. Если бы мы...
Я чуть повернулся, зарылся пальцами в темную гриву ее волос и поцеловал.
Глаза ее на мгновение открылись широко-широко, потом зажмурились. Так и не досказанная фраза сменилась негромким мычанием, а губы ее сделались еще мягче и горячее. При всех моих усталости и синяках, поцелуй оказался очень ничего. Очень даже ничего. От нее вкусно пахло, и губы ее под моими оказались податливыми и возбуждающими. Она скользнула пальцами под пуговицы моей рубашки и погладила мою кожу, от чего по всему моему телу словно электрический разряд прошел.
Мы соприкоснулись языками, и я прижал ее крепче к себе. Она снова застонала, потом вдруг оттолкнула меня, чтобы обвить мои бедра ногами, и принялась целовать меня так, словно готова была проглотить меня целиком. Задержав большие пальцы на ее копчике, я провел руками по ее бедрам, и она шевельнула ими, вжимаясь в меня. Я скользнул руками ниже, провел ими по гладкой коже ног, потом приподнял юбку и на долю секунды оцепенел, когда до меня дошло, что под юбкой ничего нет... впрочем, мы ведь собирались провести этот вечер вместе. Всю мою усталость, всю мою боль словно рукой сняло, и я крепко-крепко сжал ее так, что она охнула.
Она чуть отстранилась и принялась возиться с моим поясом, горячо дыша мне в лицо.
- Гарри, извращенец ты этакий! Думаешь, это надолго отвлечет меня от дел?
Впрочем, сразу за этим мы оба приложили все усилия, чтобы не думать вообще ни о чем, а потом уснули, так и спутавшись руками, ногами и волосами.
Ну что ж. Значит, все-таки не весь день был адом кромешным.
Как выяснилось, настоящий кромешный ад разверзся наутро.
Глава девятая
Мне снился сон.
Кошмар показался мне знакомым, почти успокаивающим, хотя с тех пор, как я пережил его наяву, минул не один год. Все началось в пещере со стенами из прозрачного хрусталя. Пещера освещалась неяркими отблесками горящих в канделябрах свечей. Серебряные оковы туго врезались мне в запястья, и голова моя кружилась так сильно, что я едва сохранял равновесие. Я покосился налево, направо, и увидел собственную кровь, стекающую по оковам в тех местах, где они прорезали кожу, в две подставленных глиняных чаши.
Ко мне подошла моя крестная, бледная, ослепительно прекрасная в отсветах огня; волосы ее обволакивали тело облаком невесомого шелка. Красота леди-сидхе не поддавалась описанию, взгляд околдовывал, уста манили к себе... Она поцеловала меня в обнаженную грудь, и по телу моему пробежала дрожь ледяного восторга.
- Скоро, - прошептала она в промежутке между поцелуями. - всего несколько безлунных ночей, сладкий ты мой, и ты достаточно окрепнешь.
Она продолжала целовать меня, и взгляд мой затуманился окончательно. Холодное наслаждение, волшебство фэйре текло из ее уст целебным зельем - а может, ядом - и само по себе было настолько сладким, что почти мучило, почти заставляя забыть боль от оков и потерю крови. Почти. Я отчаянно пытался вздохнуть и уставился на огонь, концентрируя на нем все свое внимание, чтобы не сорваться в черноту...