В четверть одиннадцатого мы подъехали к отелю. Пока я расплачивалась, Райан выгружал багаж. Когда я попросила у водителя чек, он посмотрел на меня словно я у него попросила сдать мочу на анализ. Бормоча себе под нос, он оторвал кусок ленты прикрепленной к сидению, накарябал что-то на ней и отдал мне.
Портье приветствовал меня по имени, радуясь моему возвращению. Его глаза тут же переместились на Райана.
— Один номер или два?
— Один для меня. 314 свободен?
— Да, сеньора.
— Беру.
— А сеньор?
— Спросите у сеньора.
Я протянула свою кредитку, записалась, забрала свои сумки и пошла наверх. Развесив одежду, разложив туалетные принадлежности, я набрала ванну, но тут зазвонил телефон.
— Не начинай, Райан. Я собираюсь спать.
— Зачем бы мне начинать с Райана? — спросил Гальяно.
— Ты его сюда пригласил.
— Я и тебя пригласил. И начал бы с тебя.
— Я летела с детективом Важная Персона 12 часов. Мне нужно поспать.
— Райан тоже был резок.
Братья по разуму уже пообщались. Меня это задело.
— Он застрелил парня.
— Да.
— Мы с ним завтра собираемся заглянуть к Аиде Пера, подружке посла. Затем я хочу поговорить с матерью Патрисии Эдуардо. Она заявляет, что у нее есть какая-то новая информация.
— Как-то скептично прозвучало.
— Ну, она странная.
— А где отец?
— Умер.
— Она согласилась дать слюну на анализ?
Я просила об этом Гальяно еще до моего отъезда в Монреаль. Теперь, когда у нас есть подозреваемый, можно сравнить и ДНК. Образец от сеньоры Эдуардо сравнят с образцом останков найденных на скелете в «Параисо». А учитывая что митохондриальная ДНК передается по материнской линии, то ребенок, его мать и бабушка будут иметь совпадения.
— Уже сделано. И я забрал кости из лаборатории Матео.
— Сеньора Эдуардо видела мой набросок?
— Да.
— Она допускает что это может быть скелет Патрисии?
— Да. Как и все здесь, в штабе.
— Она наверное совсем опустошена.
Он вздохнул в трубку.
— Боже. Это самое грустное известие для родителей.
Какое-то время мы вместе молчали. Я думала о Кэти, а Гальяно, наверное, задумался об Алехандро.
— Ну, так что, поедешь?
Я согласилась.
— А что говорит Пера?
— Два года назад она закончила школу и с тех пор работает секретаршей. Шанталь об этом не упоминала.
— И что же Пера поведала о Спектере?
— Об этом еще не спрашивали. Подумал мы сделаем это при личной встрече.
— Когда?
— В восемь.
— Привези кофе.
Я положила трубку, разделась и улеглась в ванну. И тут же выскочила, ударившись бедром о бортик. Вода уже была настолько холодной что можно было превратится в ледышку. Ругаясь, я завернулась в полотенце и покрутила краны. Из обоих текла холодная вода.
Дрожа и еще пуще ругаясь, я влезла под одеяла.
Вдруг дрожь прошла.
Райан мне не позвонил.
Заснула я в сомнении — то ли меня это раздражает, то ли мне от этого легче.
На следующее утро я проснулась от такого громкого стука отбойного молотка, что впору лишится слуха. Накинув на себя одежду, я высунула голову в окно. На улице, три этажа ниже, шестеро мужиков дробили тротуар. И видимо это было надолго.
Жуть.
Я позвонила Матео, сообщила что я вернулась в Гватемалу и что буду в лаборатории Фонда после обеда. Когда я спустилась в холл, Райан уже ждал меня.
— Как спалось, пирожок?
— Как бревно.
— Настроение улучшилось?
— Что?
— Вчера ты должно быть сильно устала.
Гальяно настучал уже.
Я закрыла открывшийся было рот и толкнула стеклянные двери, перешла улицу и заняла переднее сидение, так что Райану пришлось усесться сзади.
По дороге к Аиде Пера, Гальяно проинформировал нас о продвижении в деле Клаудии де Альда.
— В ночь когда пропала Патрисия Эдуардо, Гутиеррес был в церкви, готовил цветы ко Дню Всех Святых.
— Кто-то подтвердил? — спросил Райан.
— Около полдюжины прихожан, включая и его хозяйку, сеньору Ажичан. Она же провела его до дома, и клянется что он никуда не уходил, по крайней мере не выезжал, потому что его машину она заблокировала своей на подъездной дорожке.
— Можно ей доверять? — снова Райан.
— Ажичан утверждает что просыпается каждый раз когда Гутиеррес приходит или выходит. — Гальяно свернул налево. — Так же она говорит о мистере Роджерсе. Что и мухи не обидит, что тоже одинок и у него нет друзей.