— Что нашли при обыске его комнаты? — поинтересовалась я.
— Чокнутый придурок прилепил сорок фотографий Клаудии на свое зеркало. Устроил там алтарь. Со свечами и всем прочим.
— Что он говорит по этому поводу? — Райан.
— Что он обожает ее чистоту и непорочность.
— Кто фотографировал?
— Он немного разбирается в этом. Однако мы нашли в его шкафу фотоаппарат с пленкой. Ты никогда не догадаешься что на ней.
— Маленькая леди.
— Бинго! Снимал ее издалека через увеличенный объектив.
— У вас есть что-нибудь на него?
Гальяно снова повернул налево, затем направо.
— По документам у него компульсивное расстройство личности или какая-то психофигня типа этой. Эротомания? Ничего с собой не может поделать, возможно, никогда не причинил бы ей зла.
— Хорошо от этого Клаудии.
Гальяно свернул в проулок, въехал в парк и обернулся к нам.
— Что насчет Патрисии Эдуардо? — спросил Райан.
— Гутиеррес никогда не встречал Патрисию, никогда не был в Зоне Вива или в кафе «Сан Филипе», а также никогда не слышал о «Параисо». Клянется что единственная кого он любил это Клаудиа де Альда.
— И единственная кого он убил, — хрипло закончил Райан.
— Да.
— Вы ему верите? — я спросила.
— Hijo de la gran puta.[55] Он прошел три полиграфа.
Гальяно отвернулся и кивнул в сторону разбитого здания в дальней части улицы. Осыпающаяся розовая штукатурка, кроваво-красная дверь. Дремлющий пьяница. Граффити на стене, гораздо лучше чем где бы то ни было.
— Пера живет вместе со старшей кузиной в квартире на втором этаже.
— Она не на работе?
— Когда я сообщил что приеду, она решила взять выходной. Чтобы не расстраивать босса.
— Спрашивала о чем ты с ней собираешься говорить? — поинтересовалась я.
— Нет, — Гальяно удивленно посмотрел на меня.
Мы вышли из машины. И пока захлопывали дверцы, пьяница полностью сполз по стене и развалился поперек прохода. Переступая через него, я заметила что его штаны были застегнуты наполовину. Ну, или наполовину расстегнуты. Это уже зависит от точки зрения.
В холле размером шесть на шесть, плиточный черно-белый пол пах дезинфицирующим средством.
На одном из шести почтовых ящиков обнаружилась табличка с именами Пера и Ирфас. Гальяно нажал на кнопку домофона. Ответили сразу же — наш приезд отслеживался камерами.
— Да?
— Детектив Гальяно.
Дверь щелкнула и мы прошли к узкой лестнице.
Квартира Пера-Ирфас была за одной из двух дверей в крошечном коридорчике второго этажа. Как только я ступила в коридор, щелкнул замок и одна дверь распахнулась, показывая красивую девушку. Я просто почуяла как Райан и Гальяно встали в стойку. Надо бы и мне подсобраться.
— Детектив Гальяно? — вопрос был задан детским голоском.
— Добрый день, сеньорита Пера, — поздоровался Гальяно по-испански.
Аида Пера кивнула. У нее были льняные волосы, бледная кожа и огромные карие глаза, одновременно и доверчивые и испуганные. От таких глаз мужчины тупеют.
— Спасибо что согласились с нами побеседовать, — поблагодарил Гальяно.
Еще кивок и, наконец, она смотрит на Райана и меня.
Гальяно нас представил и тоненькая морщинка между бровей разгладилась.
— О чем побеседовать? — она перебирала пальчиками дверную цепочку. И хоть пальцы были тонкие и длинные, однако ногти были неухожены и кутикулы кое-где кровили. Насколько я могла видеть это был ее единственный недостаток.
— Мы можем войти? — спокойно спросил Гальяно.
Пера отступила и пропустила нас в прихожую. Дальше в квартиру вел длинный коридор. Впереди виднелась гостиная. Она провела нас туда и жестом пригласила присесть. Диван и стулья были оборудованы подлокотниками и подголовниками. Мне стало интересно насколько же старше ее кузина.
Гальяно решил не тратить попусту время.
— Сеньорита Пера, насколько мне известно вы являетесь другом канадского посла Андре Спектера.
Теперь морщина между бровей пролегла длинная и глубокая.
— Я могу поинтересоваться природой ваших отношений?
Пера жевала согнутый палец смотрела по очереди то на меня, то на Райана, то на Гальяно. Видимо я ей показалась наименее устрашающей. Так что свой ответ она давала глядя на меня.
— Я не могу рассказать о своих отношениях с Андре. Просто не могу. Я… Я обещала Андре.
— Мы можем все это сделать в официальном порядке, у нас в управлении, — голос у Гальяно немного стал тверже.