Следующей в списке моих любимых вещей, сразу после курносых носов, идет хорошо прожаренная рыба. Ее я и ела, пока Райан листал ежедневник Нордстерна, найденный у него в чемодане.
Найдя нужное место, Райан повернул блокнот ко мне.
«16 мая Нордстерн встречался с Элиасом Хименесом»
Я покопалась в памяти.
— Это было за два дня до моего интервью.
Я пожевала и проглотила. Рыбы осталось совсем немного.
— Кто это Элиас Хименес?
— Профессор биологии клеток в Университете Сан Карлоса.
— Есть запись этого интервью?
— Нет ни на одной прослушанной кассете.
— Профессор будет рад нашему визиту?
— Как только детектив Гальяно освободится.
— Боишься ученых?
— Я коп в чужой стране. Никакой власти не имею, у меня нет оружия и никакой поддержки. Я с таким же успехом могу быть журналистом.
— Или книжным червем.
— Точно.
Я отодвинула остатки рыбы от себя.
— Прыгающие геномы и еще одна поездка на Бэтмобиле!
По пути в Университетский городок в Зоне 12, Гальяно информировал нас о проделанной за день работе. О Хорхе Серано новостей было мало. У парня был приличный «послужной» список, в большинстве своем обвинения в магазинных кражах, вандализме, вождении в пьяном виде. Но он не желал обсуждать свои прошлые грешки — он исчез, растаял как туман.
Напарник Гальяно раскопал информацию про Антонио Диаза.
Эрнандес узнал что Диаз был лейтенантом в начале восьмидесятых, и обретался вблизи Сололы. Его командиром был Алехандро Бастос.
Прекрасно!
Эрнандес также раскопал что некоторые полицейские чины тоже служили под командованием Бастоса.
Просто великолепно!
Адрес профессора Хименеса гласил: Эдифисио М2. Бело-голубое здание посреди кампуса. Мы по указателям нашли факультет биологии и его кабинет на втором этаже.
Хименес мне запомнился своим зобом. Он был размером с кокос и цветом как слива. А вообще профессор создавал впечатление очень старого человека с цепкими черными глазами.
Он не встал когда мы вошли. Едва взглянул в нашу сторону, когда мы столпились у двери.
Его офис был шесть на восемь и стены украшены цветными изображениями клеток в разной стадии мутаций и деления. Я была не совсем уверена.
Хименес не стал ждать вопросов Гальяно.
— Мужчина интересовался стволовыми клетками. Я дал описание и ответил на его вопросы. Это все.
— Олаф Нордстерн?
— Не помню. Он сказал что расследует какую-то историю.
— Что он спрашивал?
— Он хотел знать об исследованиях, разрешенных Президентом Бушем.
— И?
— Я рассказал ему.
— Что вы ему рассказали?
— Согласно НИЗ…
— Национальный Институт Здоровья, — перевела я.
— …существует семьдесят восемь разработок.
— Где? — это уже спросила я.
Хименес выудил лист из стопки на столе и подал мне. Я пробежала глазами по именам и номерам, Гальяно предстоит солидный тур по лабораториям.
BresaGen Inc., Афины, Джорджия, 4;
CyThera Inc., Сан-Диего, Калифорния, 9;
ES Cell International/Мельбурн, Австралия, 6;
Geron Corporation, Менло-Парк, Калифорния, 7;
Göteborg University, Гётеборг, Швеция, 19;
Karolinska Institute, Стокгольм, Швеция, 6;
Maria Biotech Co. Ltd. — Медицинский Институт женского бесплодия, Сеул, Корея, 3;
MizMedi Hospital — Национальный Институт Сеула, Сеул, Корея, 1;
Национальный Центр Биологических наук/Институт фундаментальных исследований Тата, Бангалор, Индия, 3;
Pochon CHA Университет Сеула, Корея, 2;
Институт здравоохранения, Мумбаи, Индия, 7;
Технический Университет, Хайфа, Израиль, 4;
Университет Калифорнии, Сан-Франциско, Калифорния, 2;
Исследовательский фонд Висконсина, Мэдисон, Висконсин, 5.
Тут мое внимание вернулось к пункту 3. Молча я показала это Райану. Наши взгляды встретились.
— Семьдесят восемь достаточно? — спросил Гальяно.
— Черт, нет.
У Хименеса оказалась странная привычка склонять голову на бок при разговоре. Наверное его зоб давил на голосовые связки и он пытался скрыть это.
— Некоторые из этих разработок могли быть приостановлены, или потеряна плюрипотентность или же проект провалился. Четыре из шести колоний созданных американской биотехнической компанией, не скажу какой, оказались нестабильными. — Хименес фыркнул. — Уже огромное количество недоработок.
Он ткнул костлявым пальцем на распечатку в моей руке.
— А вы посмотрите на это — многие из этих разработок в частных руках.
— А, как известно, частные компании не любят делится, — вставил Райан.
— Вы правильно все поняли, молодой человек.