— Я приду, — пообещал Мьюл.
Он поднял чемодан и отправился в «Буэна Виста», чтобы снять комнату.
Тем же вечером он встретил потрясающую блондинку по имени Димпл, у которой была загорелая кожа медового оттенка. Он как раз заступил на смену и стоял около раковины, подвязывая фартук, когда она вошла на кухню танцующей походкой. Ей было лет тридцать восемь, но выглядела она гораздо моложе.
— Привет, Джек! Жареный картофель фри, без лука! — весело обратилась она к повару.
— Будешь нам помогать, пока болеет Мейбл? — спросил тот.
— Держитесь, я теперь вас загоняю! — расхохоталась она.
Она вышла, и с ней как будто скрылось солнце. Мьюл подошел к двери, глядя, как она идет через зал.
— Вот это да! — прошептал он. — И где? В этом забытом Богом месте!
Она не заговаривала с ним, но он знал, что она его заметила. Наглый вызов в глазах Мьюла не оставлял равнодушной ни одну женщину. И прошло совсем немного времени, как она приняла вызов.
Все началось, когда он взял поднос с пустыми стаканами и понес в зал. Мистер Ньюмен покинул свое насиженное место и отправился проверять кассовые аппараты в других принадлежащих ему заведениях. Мьюл повстречался с Димпл в узком проходе за стойкой, и они долго не могли разминуться, ступая в унисон в одну и ту же сторону, чтобы пропустить другого. Она начала смеяться.
— Потанцуем?
После этого случая, входя на кухню, она взглядывала на него с улыбкой. Улучив момент, когда она подошла к раковине с грязными тарелками, он схватил ее за руку и долго не отпускал, а Димпл стояла некоторое время, молча глядя на него сразу посерьезневшими глазами. Когда он подошел к мешку с картошкой, сзади раздался враждебный шепот повара:
— Тебе лучше поберечься, сынок!
— Поберечься от чего, отец?
— Мое дело предупредить. — Мьюл наклонился над мешком, накладывая картофель в корзинку.
— Ну, говори, не тяни.
— Если ее муж заметит ваши шашни, ты покинешь этот город с бешеной скоростью, понял?
Мьюл, повернувшись, рассмеялся прямо в потное, изрезанное морщинами лицо.
— И кто же этот муж?
— Мистер Ньюмен.
— Что ты говоришь!
— То, что слышишь!
И Мьюл сразу понял, что на него свалилась удача. Через женщину по имени Димпл он наконец получит долгожданный шанс. Может быть, и не самый большой, но все же… сначала он решил, что это будет шантаж. Но позже, оценив все преимущества и выгоды подвернувшегося случая, решил, что это будет убийство.
Чтобы завоевать Димпл, понадобилось три недели, и сам мистер Ньюмен помог этому.
Димпл жила в своем доме на вершине и отсутствовала в городе уже несколько дней. Наконец однажды она спустилась вниз, и когда Мьюл вошел, чтобы съесть свой ланч, и увидел ее, сидевшую на стуле рядом с мужем. На ней были только шорты и открытая на груди майка-безрукавка, не доходившая до пояса, и она выглядела потрясающе молодо. Мьюл услышал, как она сказала Ньюмену:
— Мексиканца нет в его хижине. Наверное, ушел в город.
Мистер Ньюмен отодвинул в сторону свою газету и с нежностью взглянул на жену.
— Индейцы сегодня получили правительственное пособие, — сказал он. — Панчо, скорей всего, помогает им пропить деньги.
— Но он обещал починить мне балкон! — она старательно делала вид, что не замечает Мьюла. — Я найму кого-нибудь другого.
— Мьюл, не хочешь подзаработать? — громко спросил мистер Ньюмен.
Мьюл пожал плечами.
— Ладно. Почему бы и нет? — с деланым безразличием отозвался он.
Но Димпл попыталась уклониться:
— Я, пожалуй, подожду Панчо. Не знаю, право…
Мистер Ньюмен не любил нерешительности. Он снова взял газету.
— Сегодня у Мьюла выходной, — сказал он, — забирай его, пусть починит тебе балкон.
У нее была машина с откидным верхом. Она молча вела ее по улицам, очевидно, сожалея, что затеяла все это. Солнце золотило ее обнаженные руки, плечи и ноги, и она явно нервничала, сидя рядом с незнакомым мужчиной.
— Ты ведь знала, что у меня сегодня выходной? — спросил Мьюл.
— Нет, — солгала она.
Они свернули на дорогу, ведущую вверх на вершину горы.
— Как давно ты замужем за стариком?
— Двадцать лет.
— Ты, наверно, была еще совсем ребенком.
— Я никогда не была ребенком.
Он откинулся на сиденье и закинул руки за голову.
— Откуда ты родом?
— Я родилась в хижине у болот Миссисипи, — в ее голосе прозвучал вызов, — ходила за скотиной с тех пор, как смогла поднять ведро с помоями, пробираясь по утренней росе вся искусанная комарами.
Они некоторое время ехали молча.