Маг поднял на него глаза:
— Угадай с трёх раз, в чём проблема?
— Вам проще меня убить и дождаться, пока кто-нибудь из ушастых соскучится по нашему пустынному другу… И засыплете вы мой прах в рукоять меча.
Маг молча опустил глаза.
— Так, ну хоть с одной проблемой мы определились. Остался портал…
Маг молча развёл руками. Летучие твари растворялись в тенях подземелья.
— Господин Магистр, Вы там скоро? Только Вас ждём! — сообщил привычно бодрый голос Пашки с верха лестницы.
— А меня не ждёте? — в меру язвительно откликнулся Наван, натягивая майку.
Пашка смутился и промолчал. Сайлас, знавший ситуацию, счёл это нехорошим знаком. Лучше бы пацан хоть что-то ляпнул. Однако, Наван, казалось, не заметил этой паузы. С лёгкой улыбкой спокойно пошёл наверх, на кухню.
— Маг! Твою маму… магическую, как её там!.. — Грим еле сдерживался. — Где дневники Седрика?!
Наван жутенько-лучезарно улыбнулся:
— Откуда мне знать, колдун? Потерялись, наверно. У тебя теперь не комната, а проходной двор, — и кивнул в сторону Рины, сидящей на спинке одного из стульев и что-то жующей.
Та икнула, но с честными глазами отчеканила:
— Я не брала! Зачем мне? Да и куда бы спрятала?
— В себя, — ухмыльнулся маг и, проходя, взъерошил ей волосы. Та увернулась и в шутку клацнула зубами рядом с его ладонью.
Наван прошествовал через кухню к Тель, сидевшей в углу, хлопнул перед ней листы и тихо, очень тихо и мило попросил:
— Переведи.
Девушка переборола порыв непослушания, улыбнулась Хельге, зашипевшей от недовольства этой сценой, и взяла рукопись.
Она вглядывалась в знакомый почерк. Она вспоминала. Не могла разобрать выцветшие знаки. Понимала, что на кухне полно народу, все ждут от неё перевод или хотя бы несколько слов, которые можно связать. Строки плыли перед глазами, листы дрожали. Она почти не различала букв, не представляла, что говорить…
— Как хотите, а я буду ес-сть! — разорвало тишину заявление Лорешинада.
Эльф получил тычок локтем под рёбра от Хельги — для вида, — а потом одобрительную тёплую улыбку от неё же и благодарную — от Тель.
Все замершие в ожидании фигуры зашевелились. И общее внимание как-то нарочито резко перескочило на завтрак.
Тель сидела в углу и маялась. Надо ли говорить, что из всего предоставленного ей текста она не поняла ни слова. Язык не был латынью — ни чистой, ни с примесями. Девушка очень жалела, что у неё нет знаменитой «Энигмы»[111] — записи казались зашифрованы. При этом важны, ведь на одном из листов нашёлся чертёж проведения Ритуала Сокрытия с комментариями уже другим почерком…
Сама Тель, хоть и участвовала в Ритуале, не имела представления о подготовке к нему. Всё в тот раз делала мама перед уходом в мир эльфов, не удосужившись просветить «непутёвую» дочку. Потом эти записи попали к Агапке, о смерти которой Тель узнала от Шина, и теперь не осталось никого, кто мог бы если не подсказать, то навести на мысль.
Внезапно из чёткого строя знаков на глаза попались слова «Магистр де Моле», написанные латиницей. Это ровным счётом ничего не давало. Фраза была составлена так:
«Знак» «Магистр де Моле» «знак» «знак» «знак».
Первый повторялся каждый раз перед незашифрованными. Мог бы значить «меч», ведь именно с его помощью портал и закрывается. Третий «знак» имел окончание, как и многие другие слова, стоящие в конце предложений, а также после повторяющегося второго «знака». Наверное, это составное сказуемое: «может» или «должно» плюс глагол в неопределённой форме. Всё верно, ведь конструкция фраз наверняка европейская.
Допустим, фраза получалась:
«Меч Магистра де Моле может быть…»
С последним словом выходила главная затыка. «Может быть» каким? Где? Или глагол вовсе с отрицанием стоит?
Тёмные! Тель ничего не могла разобрать! Но и решиться сказать об этом Гриму и Сайласу в лицо боялась. На шее до сих пор висела побрякушка Навана, призванная защитить, но и сам маг с её помощью мог наказать растяпу…
Внезапно в окно влетела белка: грязная, взъерошенная, метнулась на стол, врезалась в остывшую кастрюлю с макаронами, притормозила, начала озираться. Наван сгрёб дрожащую зверушку в охапку, начал гладить. Поднял на Тель самодовольный взгляд собственника. Встретился с её встревоженным: она гадала, что могло так напугать Даймонику. Остальные «тамплиеры» тоже заинтересовались.
Зверёк отдышался и тихонько, но очень быстро и взволнованно застрекотал магу на ухо.
— Он одет? — уточнил маг. Белка кивнула. — И не из портала…
Поднял глаза на притихших соседей:
— Господа, я к вам с новостью прегадливейшей. К нам идёт… серый. В одежде и с амулетами.
Классическую немую сцену прервал деловой голос Тель:
— Это точно не эльф с амулетом, меняющим внешность? К нам такие уже заходили…
Белка фыркнула в её сторону, но тихо и неуверенно.
— Идёт он к замку, я верно понимаю? — встрял Сайлас. Наван кивнул. — Надо встретить. Как думаешь, Гримыч?
Колдун, сидевший на стуле, за спинкой которого стояла Рина, и в данный момент тихо млевший от её массажа, нехотя встрепенулся:
— Я за. Начальник, ты же знаешь.
— Дайте мне на него взглянуть. Может, я его знаю. Спрошу, чего он хочет, — предложила Тель.
— Отлично, привяжем тебя в капкане, как приманку, он к тебе подойдёт, мы капкан и закроем. С тобой вместе. — Грим получил шлепок в ухо от Рины.
Белка застрекотала снова.
— Тогда следует поторопиться — он уже близко, — перевёл Наван.
Тель едва ли не скомкала листы, сунула их за пазуху и помчалась на выход. Даймоника выпрыгнула в окно и догнала её. Указала головой направление. Следом из того же распахнувшегося окна сиганула Рина, уже обернувшись волком, Грим поспешил за ней. Правда, его попытка вылезти в окно не оказалась столь эффектной.
Оставшиеся решили ждать развития событий в замке. Пашка беспрестанно вертелся и призывал спуститься в арсенал.
— Чего разнервничался, боец? — спросил Сайлас. — «Чуйка» плохое предвещает?
— Да не то, чтобы… — пожал плечами тот, — но что-то будет. Не с нами, а с Гримом. Не знаю, но он сердиться станет сильно…
— На нас?
— Не знаю… Дядь Сайл, я не знаю.
Тель быстро шла, иногда срываясь на бег. Выплёскивала раздражение от своего страха. Не старалась укрыться или замаскироваться: эльфы всё равно увидят её ауру, а ей самой не трудно разглядеть ауру серого. Которая уже мелькала вдалеке и казалась на первый взгляд смутно знакомой. Сзади она чувствовала Грима, настигающего её, и Рину, спешащую в обход по кустам. Девушка замедляла шаги. Обе ауры приближались с равной скоростью. Что-то было странное и неправильное в этой ситуации, что-то напрягало.
К Тель с двух сторон приближались обладатели абсолютно одинаковых аур. И первая волна паники сменилась уверенностью, что идёт эльф, каким-то образом скопировавший ауру Грима…
…Из-за деревьев вышел Четырнадцатый. Такой, каким она его помнила: ростом выше её на голову, с тёмными длинными волосами и уверенным взглядом безумно-чёрных глаз. Эстелиель поняла, что это его родная аура. Что Генрих и Грим, подошедший с другой стороны — зеркальные отражения друг друга…
Мужчины остановились. Мерили друг друга долгими тяжёлыми взглядами. Тель между ними не знала, куда деться, и решила отойти.
— Стоять, — спокойно произнёс Генрих, — я за тобой пришёл, Шестая.
Но при этом, не мигая, смотрел на колдуна.
Тот, казалось, витал в своих мыслях, уставившись в глаза Генриха. Вспоминал жизнь своих предков.
— Тебе нужно не только это, мой единственный враг, — жёстко процедил он.
— Я не… не единственный, — чуть склонил голову серый. — И мне не нужна твоя жизнь.
— Мне твоя нужна, — бросил Грим в лицо Генриху. Зрачки моментально вытянулись. Стало понятно, что он едва держится.
111
Тип шифровальных машин ХХ века. Широко использовалась Германией во время Второй мировой войны. Была взломана в Великобритании.