***
До поселения я добралась быстро, а вот пройти в таком виде перед всеми до дома не решилась. Изодранная одежда синяки и ссадины давали полное представление о том, что со мной произошло. Не думаю, что изнасилование в этом мире считается добрым делом, но как к этому относятся горожане лучше узнать от родственников которым, судя по навеянному сну, Ниана доверяла полностью. Дождалась темноты и только тогда решилась пробраться к дому. Дом, в котором жила Ниана можно назвать типовой постройкой, такие строили семьи со средним достатком. Небольшой садик, в доме два этажа, небольшая пристройка вот и всё что было, да ещё небольшая беседка в саду. Заглянув в окно первого этажа, увидела всю семью, собравшуюся на кухне. Я рассматривала своих родственников, надеясь, что эти люди не бросят своего ребёнка в беде. Мама тихонько плакала, слушая отца, братья старший Марк и младший Тонни старались не смотреть на неё, отводя глаза.
– Наши поиски не дали результатов. Никто ничего не видел. Не знаю где её искать, – осознавая собственное бессилие, отец механически качал головой. – Куда же пропала наша девочка?
Марк не выдержал.
– Все знают, кто виноват в исчезновении Нианы, но боятся и слово сказать.
Тонни поддержал брата.
– Единственный способ найти сестру это выбить признание из Гарея.
Отец ударил кулаком по столу.
– Никто ничего выбивать не будет. Мать пожалейте, каково ей будет ещё и сыновей лишится. Нам с Гареем не тягаться. За ним власть и деньги, а у нас ни свидетелей, ни доказательств его вины, одни домыслы.
Мама всхлипнула и ушла в комнату. Братья попытались возмутиться против такого решения отца, но он не дал им такой возможности.
– Искать надо, – убедившись, что жена в другой комнате и не слышит их, всё же понизил голос. – Боюсь, нет нашей девочки в живых и поиски надо продолжать за городом. Сами понимаете, не маленькие.
Возражений не последовало. Похоже, меня уже похоронили, впрочем, так оно и есть. Девочки Нианы нет, есть я более уверенная и понимающая чего стоит ждать от жизни. Набравшись смелости, тихонько вошла в дом и прошла в комнату, на звук шагов обернулась мама. Ей потребовалось пять секунд, чтобы понять, перед ней стоит её дочь, которую она не чаяла увидеть живой.
– Ниана, родная, – она в пару шагов преодолела расстояние разделявшее нас. – Живая, доченька моя. Живая.
Она целовала, гладила и ощупывала меня. Странно как-то принимать любовь и заботу посторонней женщины, но было приятно от того что ты нужна и любима близкими людьми. На звуки, доносившиеся из комнаты, вбежали братья и отец. Всё закружилось вокруг меня в радостном вихре заботливых родственников. Меня передавали из рук в руки, пока каждый лично не убедились в том, что со мной всё в порядке. Вот тут началось самое сложное, мой рассказ о случившемся. Их лица менялись, выражая всю гамму чувств, от бессилия, что не смогли уберечь меня, до ярости и стремления наказать обидчика немедленно. Братьям было достаточно подтверждения имени насильника, и просить наказания у законников они не собирались. Отец как глава нашего семейства взял всё в свои руки.