Это было не только щедрое предложение, но и скрытая угроза.
– Да, деньги мне понадобятся, – вздохнула Шени. – Мне же теперь все для работы заново покупать. А проблема – подельники Джаспера, которые ко мне прицепились.
Она всегда была трусихой, запугать ее проще простого. И если Эдвин любит красивые вещи, ваза будет в хороших руках.
– Можешь о них забыть. У меня они тоже вызывали отвращение.
Впереди вздымался над кустарником резной купол, над ним светилась золотисто-зеленая голограмма – звездчатый лист олехьи лекарственной, эмблема незийской медицины.
Диагност показал, что легкое сотрясение мозга у Шени есть, но психотропных веществ в организме не обнаружено. Медавтомат обработал ей ухо и скулу.
– Теперь летим в Месхандру, – сказал Эдвин, когда все процедуры были выполнены.
Кафе «Приют полуночника» с давних пор ютилось в цоколе Башни Знаний – одной из старейших построек университета. В Башне находилась библиотека: бумажных книг, свитков, глиняных табличек, испещренных иероглифами шелковых полотен там десятки тысяч, и каждый экземпляр в защитном силовом футляре. А «Приют полуночника» открыл для первых студентов сам Белагут Кехем Тобайбе, легендарный основатель Месхандрийского университета.
Они устроились в углу, Эдвин угощал, Шени не возражала. Порой на огонек заглядывал какой-нибудь осоловелый абитуриент, брал кофе тройной крепости и выпивал его, как сомнамбула, не отрываясь от карманного компа. Раза два с Эдвином здоровались и спрашивали: «Ну что, учишь?» «Учу», – отвечал тот озабоченно и тревожно, в тон собеседнику, а потом корчил забавные гримасы, но видела это только Шени.
– Ты бы и в самом деле учил, – не выдержала она после второго раза. – Думаешь, профессору Тлемлелху так просто будет сдать?
– Важен не результат, а процесс, – ухмыльнулся Эдвин с таким выражением на лице, словно его позвали на дегустацию новых десертов.
Шени осуждающе хмыкнула. Он в ответ рассмеялся.
Утром в кафе стало не протолкнуться, но им здесь больше незачем было сидеть. Отправились в хранилище, потом пошли искать укромное место.
До сквера за Планетологическим факультетом абитуриенты не добрались. Над мраморными барельефами нависает широкий круговой балкон, поставленные в каре скамейки окружены кустами пьечаны с пушистыми метелками белых цветов, и все это залито солнцем.
Хоть посмотрю в последний раз, как она сияет, подумала девушка, вытаскивая из рюкзака футляр и разматывая шарф.
Эдвин выглядел пораженным – похоже, без всякого наигрыша. Казалось, он лишился дара речи. Перевел взгляд с вазы на Шени, потом снова уставился на вазу и наконец произнес:
– Что ты с ней сделала?!
– Отреставрировала. Разве что-то не так?..
– В каком виде она к тебе попала?
– Джаспер принес ее разбитую и склеенную – ему такую подсунули, только она была неправильно склеена, все рисунки смещены. Я разъединила осколки и собрала их правильно… Или не совсем правильно? У него не было снимков оригинала, пришлось методом проб и ошибок. Если я что-то перепутала, могу исправить. Но мне показалось, все встало на место.
– Снимки того, что он принес, у тебя есть?
Снимки лежали на сетевом ресурсе, запароленные, чтоб никто не добрался.
– Несчастный дурак твой Джаспер, – рассмотрев их на мониторе своего компа, процедил Эдвин. – Одна радость, отмучился… Ваза не была разбита. Мнимые трещины, искаженный рисунок – все это часть замысла.
– То есть, я все испортила?.. – ахнула Шени. – Но… Я могу восстановить, как было…
– Это я и сам могу. Лучше объясни, как ты сделала то, что сделала? У Тлемлелха не консультировалась? Он же ее видел...
– Нет. Джаспер сказал, что ваза с виллы Лиргисо, а профессору Тлемлелху пришлось улететь с Лярна из-за криминальной группировки, которой руководил Лиргисо. Не знаю подробностей, но там случилось что-то мерзкое, и у него остались тяжелые воспоминания. Не хотелось это ворошить, у него и так здоровье не очень-то.
На миг Эдвин помрачнел и скривился – наверное, решил, что она пытается увести разговор в сторону – но потом терпеливо повторил вопрос:
– Как ты это сделала?
– Я думала, что я ее реставрирую… Разобрала виртуальную модель на фрагменты по трещинам и начала искать правильный вариант. Я же думала, что до меня ее склеили не так. И оказалось, другой вариант существует! Хотя, как ты говоришь, все наоборот, и он неправильный. Может быть, автор использовал модульный принцип – чтобы можно было собрать и так, и иначе? Бывают же такие произведения искусства…