Переводчиком она не пользовалась, собеседник и так ее понимал – другое дело, что его голосовой аппарат не мог воспроизвести человеческую речь.
– Ни то, ни другое, это «слезы вероломщика», – произнес вслед за Тлемлелхом приколотый к вороту его туники миниатюрный хрустальный цветок. – У вас нет такого слова? Вероломщик – тот, кому поверили, а он поступил не так, как от него ожидали, и он не обязательно кого-то предал или обманул, суть в том, что он не пожелал оправдать чьи-то ожидания. Но бывает, что он потом из-за этого печалится, отсюда взялось название. Я настроил свой переводчик на словесные кальки, если нет точных аналогов, иначе теряются смысловые нюансы, а это весьма огорчительно. Мне показалось, у вас есть еще дополнительные вопросы?
– Только один, профессор. Венгла – это водяное животное?
– Вымышленное животное. Дети рассказывают про нее друг другу страшилки: если будешь купаться в сумерках, после захода солнца, за тобой увяжется прозрачная, как вода, венгла, она проскользнет в твои сны, натопчет следов и перепутает сновидения. Взрослые энбоно считают, что венглы не существует, хотя я не стал бы утверждать это с полной категоричностью – возможно, в каком-то виде она все-таки есть.
– Интересно!
– Я помню множество таких страшилок из детства, – профессор допил вино и поставил бокал таким образом, чтобы его размытая сияющая тень наилучшим образом гармонировала с матовым рисунком столешницы. – Невыносимо сожалею, нежноцветущая Шениролл, но время неумолимо, и сегодня я смогу рассказать вам только что-то одно – или детские сказки, или о гибели стекла, что вы предпочитаете?
– Сейчас о стекле, пожалуйста, – она решила, что обязательно вернется к теме сказок, когда навестит его в следующий раз.
Тлемлелх прочел ей целую лекцию, из которой Шени поняла, что ее ваза – ну да, ее , и в данный момент больше ничья! – изготовлена из стекла «пляска отражений». Если такое изделие разбить, там окажется немало симметричных фрагментов.
– Симметрия – это примитивно и неприлично, это оскорбляет утонченный вкус, но бывает, что мы делаем уступки презренной симметрии – ради художественного эффекта, ради изысканной издевки над собственным вкусом, ради привнесения в изделие неких смыслов, которые по-другому не выразить, и Живущие-в-Прохладе согласились считать это допустимым парадоксом. Хотя в Могндоэфре обсуждать это вслух не принято, можно уронить свой статус, но ведь мы с вами находимся не там, а на благословенном Незе. Я испытываю убийственное сожаление, сравнимое с поглотившей солнце грозовой тучей, но меня ждут мои неучи. А я еще не сказал вам о том, что в этот раз я буду принимать вступительные экзамены? Вместо умудренного профессора Лабрарту, который улетел на Ниар читать курс лекций. Это будет так волнующе! Но говорят, среди абитуриентов попадаются такие, что выслушивать их причудливые речи – сущая пытка для чувствительного ума. Я буду принимать вступительные экзамены три дня подряд. Надеюсь, что этот новый опыт все же принесет мне больше удовольствий, чем страданий, и когда мы в следующий раз увидимся, обязательно расскажу вам о своих впечатлениях. Хотите фруктов? Это ваши амляки, я их не ем, а мне принесли, неудобно было отказаться…
Расстегнув сумку, чтобы положить туда три крупных, с кулак, иззелена-оранжевых амляка, Шени допустила ужасную промашку. Блокнот с комиксами вывалился на пол, да еще и раскрылся: на одной картинке Шени и Леми лезут на крышу, на другой сидят на краю, свесив ноги, а внизу, в далекой перспективе – крохотные прохожие, роботы и зонтики уличных торговцев.
Убрать не успела.
– Это ваши рисунки? – заинтересовался Тлемлелх. – Здесь вы сами и кто-то еще?.. Поверьте мне, вы прелестно рисуете! До чего же приятно узнать, что вы изображаете не только городские виды, но еще и живых персонажей!
Энбоно – прирожденные художники, для них не уметь рисовать – то же самое, что для человека не уметь читать и писать. В голосе профессора и вторившего ему переводчика звучала искренняя радость, но Шени все равно смутилась так, словно ее на зачете со шпаргалкой застукали. А вдруг он догадается, кто такой «Леми»...
Не услышав протеста, профессор взял блокнот и начал листать.
– Какие милые у вас персонажи! Я бы порекомендовал вам ни в коем случае не бросать это занятие. Этот юноша – кто-то из ваших знакомых?
– В общем, да… – промямлила художница, глаз поднять не смея.
Бывает, что студенты рисуют карикатуры на преподов. На него тоже рисовали, кое-что из этого безобразия он даже видел. Пусть у нее в блокноте не карикатуры, а ее представление о том, каким он был бы, если б был человеком, и ничего обидного в этом нет, но ведь Шени и Леми то и дело попадают в дурацкие переделки и выглядят смешными…