– Отец зарубил ее родителей.
Аня прижала ладонь ко рту, отворачиваясь, смотря мимо белесого образа в крови гранитной крошки. Фраза стучала в висках молоточком, бухала повтором в ушах.
– Они были нечами – порослью оскверненного могильника. – Байчурин расцепил и вновь сомкнул пальцы в замок. – Хорлуды… Дьявольский народец, как мой отец, как я. Они истребляют нечей столетиями. Рубят секирами, чтобы те не восстали войнугами.
– И вы?..
– Убивал? – Байчурин потер ершистую макушку, пустым взглядом упираясь в землю. – Зарубить семью. Нет. Оправдания отца я воспринимал как помешательство. В последний раз говорил с ним, когда Дина прислала письмо.
– С фотографией?
– Она отыскала могильник и созывала хорлудов в западню. Планировала отомстить за родителей. Видишь ли, целые могильники могрости – редкость. Кости растащили нечи по всем сторонам света, перезахоронили и спрятали.
– Дина одумалась из-за Вити?
– Не только.
Аня сидела в профиль, балансируя на тонкой грани бегства. Ее пугал уверенный тон Байчурина, его спокойные признания о безжалостных хорлудах и прицеленный в нее взгляд.
– Укус войнуга ядовит, – осведомил с убежденностью натуралиста. – Не смертелен, всего лишь опасен последствиями: по зову могрости жертва лишается воли.
– Что-о?
– Нечи не способны идти против своих хозяев. Тогда в лесу… ты ведь помнишь, что Гриша бредил?
– Вздор! – гнала прочь жуткие намеки. – Меня укусила та тварь, но я ведь боролась. Я помогала рубить Цепь, я видела призраков.
– Только хорлуды невосприимчивы к яду. Заклятые враги племени – потомки уничтоживших его…
– Достаточно! – Аня поднялась, бесцельно всматриваясь в серо-черный лабиринт могил. – Сейчас Витя придет. Не надо. Я не хочу знать.
Время клонилось в молчании. Байчурин поправил горящую лампадку напротив цветной фотографии девочки.
– Действительно – Злата, – извинением произнесла Аня, возвращаясь на лавку. Пышные волосы улыбчивой девочки отражали солнце. – Она растревожила призраков в лесу. Злата тоже была?..
– Нет. Только я. Ни сестра, ни племянница. Отец гневался, что призвание семьи я вытоптал армейскими сапогами. Хорлуды… Мне следовало вернуться и выслушать его бредни о выкорчевывании зла. Тогда бы я догадался о дереве.
– И выслеживали бы нечей?
– Не знаю. Эта история тянется столько веков, что найти правых и виноватых – мозги сломать. Могрость прикормила нечей властью, а нечи теперь тянут соки из проклятых костей. Замкнутый круг.
Аня мотнула головой.
– Его не прервать. Но ведь Дина… она пыталась?
– Ваше родство – загадка. Пусть она останется тайной.
Байчурин задержал взгляд поверх ее головы. К ним по тропе медленно шагал Витя.
– Почему не вырыть могильник? – сокрушалась Аня. – Не уничтожить кости? Кто теперь вступится за останки? Дерево распилили, сожгли дотла.
– Если тронуть могильник, нечи слетятся трупными мухами. За день его не стереть, а помощи нет. Отец знал других хорлудов, только я и вспоминать запретил. Я отрекался от родства.
– Он ведь… – Аня осеклась при появлении Вити.
Брат поглядывал на нее вопросительно, сохраняя при том беззаботное настроение, которому она позавидовала и которое захотела сберечь.
– О чем шушукаетесь? – усмехнулся, протягивая ладонь Байчурину.
Они скрепили пожатие строгим приветствием, обменялись бессмыслицей фраз о погоде.
Разговоры тянулись в Сажной: по тихим улочкам, мимо заброшенных домов, по отстроенному мосту. Деревья шептали могилам о живых. Три соратника ютились на лавке в незримом присутствии павших в древней и кажущейся вечной битве.
– А если могильник опять прорастет? – спросила Аня, осматривая молодое деревцо за тремя надгробиями. – Еще яростнее обрушится месть?
Байчурин подмигнул ей, ответом вооружая мысли:
– Теперь вам известна тайна могрости. Вы будете настороже.
В оформлении обложки в редакторе изображений использована фотография Елены Мавриной.
Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.