— Я знаю.
— И тебе нельзя шуметь, детка, — она кивает, и я провожу рукой по ее волосам, по щеке и вниз к губам. Она высовывает язык, затем шепчет мне на кончики пальцев.
— Я буду хорошей девочкой, обещаю.
Этот рот убьет меня. Мой член дергается под молнией, наполовину твердея при виде нее и быстро утолщаясь.
Если я что-то и узнал о Ханне с тех пор, как мы стали жить вместе, так это то, что она любит давать обещания во время секса, которые немедленно нарушает, и к черту последствия. Я бы никогда не подумал, что у этой последовательницы правил может быть такая своевольная сторона, но, боже, я рад, что именно я пробудил это в ней.
Я провожу пальцами вниз по изгибу ее позвоночника, поглаживая поясницу, затем хватаю спелый персик, зависший в воздухе специально для меня. Предвкушение — это то, что меня возбуждает в порке, зная, что она понятия не имеет, когда наступит этот первый удар. Мне нравится, когда она вся возбуждена и нуждается во мне, и сейчас она прямо здесь, приподнимает свою задницу выше, отчаянно ища контакта.
Перегнувшись через нее, я нажимаю «Запись» и продолжаю поглаживать, пока не отдергиваю руку и резко опускаю ее.
— Блядь, — стонет она и шипит сквозь зубы.
— Мне нужно заткнуть тебе рот кляпом? — я низко рычу ей на ухо, наслаждаясь тем, как она вздрагивает и закатывает глаза. Она делает глубокий вдох и берет себя в руки, качая головой. — Хорошая девочка.
Я глажу ее сильнее, нежная кожа теплеет под моей рукой и слегка розовеет.
— Приготовься, — предупреждаю я ее. Я легко могу удалить свой голос из записи, но она задерживает дыхание, готовясь к моему следующему удару. Я шлепаю ее еще пару раз, сильным ударом, который издает приятный звук и хорошо отображается в моем программном обеспечении для записи звука. В прошлом мне одному было невозможно добиться такого уровня точности. Замены нет. Когда я попытался отшлепать себя и записать это, все закончилось тем, что я покатился со смеху по полу от того, насколько это было нелепо.
Сейчас она выглядит такой красивой, ее тело — произведение искусства, разложенное передо мной. Это может и началось с профессиональной работы, и мне нужно сделать эту запись, но это не значит, что я также не смогу немного повеселиться со своей девушкой.
— Помни, никаких шумов, — я продолжаю держать ее за руки, проводя ими по задней части ее икр, пока подхожу к концу стола. Приподнимая ее лодыжки, я раздвигаю ее ноги и осторожно опускаю их обратно, любуясь своим новым видом. Я могу сказать, что она жаждет прикосновений. Губки розовые и блестящие, пульсирующие, сжимающиеся вокруг пустоты под моим взглядом.
Она ставит меня на колени. У меня есть работа, которую нужно сделать, и я застрял здесь, чувствуя себя хищником, который поймал свою первую добычу за несколько недель.
Я шлепаю ее еще несколько раз и наблюдаю за реакцией ее тела. Ее бедра напрягаются, и она тихо дышит чтобы пройти через боль, как я ее учил. Я приседаю у ее головы, чтобы быть в поле ее зрения, и глажу ее по волосам так, как ей нравится:
— Сейчас мне нужно сделать несколько быстрых ударов друг за другом, хорошо?
Она жадно кивает, и я чертовски горжусь ею. Нами. Тем, как мы выявляем лучшее друг в друге. Я был любопытным задолго до того, как встретил Ханну, но с ней я могу воплотить все эти фантазии в реальность, воплотить в жизнь и ее, а затем прижаться к ней всем телом, когда она засыпает в моих объятиях. Я самый счастливый мужчина на планете.
— Три, два, один, — отсчитываю я, затем шлепок, шлепок, шлепок, левую, правую, снова левую, затем повторяю это, вверх, вниз, вниз, вверх. Короткие, резкие шлепки, интенсивность которых нарастает. Ее спина выгибается, когда она приподнимается на локтях, прикрывая рот руками, но по-прежнему не издавая ни звука.
Должно быть, она так сильно сдерживается. Интересно, смогла бы она кончить только от этого. Думаю, я мог бы добиться этого, но она заслуживает большего.
— Мы можем на этом остановиться, — я глажу ее бедра, покрывая поцелуями лопатки. — Ты так хорошо поработала для меня, детка. Молодец.
Она кивает, снова опускаясь на стол, ее лицо повернуто в сторону. Выражение ее лица затуманенное и расслабленное, как будто она в восторге от глубокого массажа тканей. Ее бедра покачиваются, когда она покачивает задницей вверх-вниз, и не уверен, что она даже осознает, что делает это.
Быстро работая, я нажимаю сохранить запись и убираю свое оборудование подальше от стола. Из ванной я беру тюбик с гелем алоэ-вера и выдавливаю немного на ладонь.
Ханна втягивает воздух, затем расслабляется, когда я наношу на нее прохладный гель, следя за тем, чтобы прикрыть нежные места, где ее кожа слегка порозовела.