Затем он задрожал от тоски, и Старейший, словно прочитав его мысли, хотя Старник не сказал ни слова, кивнул и поднялся.
— Тогда идем, друг мой Старник. Я покажу тебе, как ты можешь стать спасителем своей расы.
Старник последовал за ним по коридорам большого корабля. Он увидел десятки, возможно, даже сотни существ. Они прошли через большое помещение, где было много разумных рептилий — они отдыхали, — а, может, — спали в прозрачной зеленоватой воде.
Они прошли мимо могучих машин, которые, как сказал Старейший, управляли кораблем.
— Но сейчас все эти машины бесполезны, — печально сказал словами-мыслями Старейший. — Мы едва сумели добраться до планеты Земля, желая спасти ее от страшной участи, буквально на последних крошках сорбала.
В голове Старника появилось телепатическое изображение сорбала — схема атома, которую юноша тут же узнал.
— Сорбал — это изотоп урана! — воскликнул Старник. — Но… но, Старейший, у нас в Городе есть много сорбала. Только им и живет Город, при помощи его мы боремся с холодом, ползущим снаружи.
Старейший поплотнее закутался в блестящий, золотистый плащ и покачал своей странной головой.
— Наши приборы уже обнаружили это, — по-прежнему печально сказал он. — Имея сорбал, мы можем оживить машины, которые способны дать новую жизнь вашему Солнцу. Сорбал — могущественный металл, Старник, и когда у нас будет достаточное его количество, мы полетим поближе к Солнцу и взорвем его атомными лучами. Ваше солнце сейчас лишь тяжелый шар из золы, потому что электроны так близко прижаты к протонам, что между ними не происходит никакого обмена энергией. Электроны должны быть отделены от протонов. Под влиянием атомных лучей Солнце постепенно возгорится и станет в четыре раза больше своих нынешних размеров. А, разгоревшись, оно будет пылать очень жарко, и еще миллиард лет Человечество сможет жить на своей планете. — Тут он вздохнул. — Вот только у нас нет сорбала.
Старник протянул к нему дрожащую руку.
— Старейшина, — сказал он дрожащим голосом, — я всего лишь юноша и не имею такого влияния в Городе, но я хочу и могу помочь вам.
Старейшина с сомнением покачал головой, но одновременно Старник испытал странное ощущение, словно в его голове стали шариться сотни тончайших усиков. В нем вспыхнул инстинктивный гнев из-за такого бесцеремонного вторжения, и, потрясенный, Старник словно захлопнул дверь перед Старейшиной, заставив его втянуть свои щупальца-мысли.
И тут Старник понял, что Старейшина не может читать его мысли, если он, Старник, запрещает ему это!
Чешуйчатые крышечки-веки полуприкрыли глаза Старейшины, и он вновь возобновил свою мягкую речь.
— Нет, Старник, боюсь, Старейшины вашего Города не отдадут нам свой сорбал. А если мы войдем в Город сами, они обратят против нас древнее оружие, которое находится в хранилищах под Городом.
— Я и не пошел бы к Старому Телу! — умоляюще вскричал Старник. — Но есть Младшее Тело! Я там не командир, но могу заставить их слушать. Старейший, я хотел бы попробовать, если вы доверите мне такую важную миссию.
Старейшина поднял руку и принялся в раздумье расхаживать взад-вперед. Затем вдруг остановился, словно принял решение. Его глаза засветились, а черты лица опять смягчились.
— Решено, Старник, — сказал он. — Да, ты можешь помочь нам в нашем благородном деле. Ты должен сам принести сорбал в наш корабль. Я буду ждать тебя! А теперь иди!
Старник тут же ушел. Он был вне себя от радости, что ему разрешили принять участие в возрождении Солнца, что даже не вспоминал об отце, пока не достиг входа в Город.
Тут он всхлипнул, жалея о последних резких словах, которые сказал отцу перед его гибелью. Но теперь это было неважно. Он вернет тело отца для кремации после того, как принесет чудакам сорбал. А после чуда воскрешения Солнца, даже его отец неохотно признал бы, что был неправ, и что Старник поступил так, как было нужно…
Ворота города скользнули, открываясь. Старник практически пробежал мимо привратника, бросив на ходу наспех придуманное объяснение о несчастном случае с трактором. С колотящимся сердцем он шел по пустынным, ярко освещенным улицам с чудесными зданиями, простирающимися ввысь до самого купола, который задерживал холод окружающего Город мира. Наконец, он заметил длинноволосого, белокурого юношу, идущего ему навстречу.