Оо был тверд и решителен.
— Разумеется, я не использовал упомянутое вами слово. Я даже не уверен, существует ли оно вообще в английском языке. Однако, вероятно, вы спутали релаксус тербаин с нематодой или ее сородичами, которые весьма трудноразличимы. Полагаю, теперь вы поняли это, сэр?
Коротышка опустился на свое место.
— Понял, — медленно промямлил он.
Оо продолжал свою речь. Он продолжал еще час и семь минут, и слова с жаром лились у него изо рта, лицо его было искренним, а жесты энергичными. Затем он поклонился и сошел с трибуны. В зале стояла мертвая тишина.
Оо шел по сцене, ожидая, что вот-вот рухнувшая с полотка гильотина отсечет ему голову. Затем кто-то захлопал. Возможно, это была Мэри Лу. Ее поддержал кто-то еще. Аудитория быстро раскачивалась. Аплодисменты хлынули волной, и даже доктор Григорьев-Донской поработал пухлыми ручками, со слегка ошеломленным выражением лица бормоча какие-то банальности о великих работах таких людей, как доктор Гарри Робертсон, которые в далеких уголках Вселенной трудятся, используя инструменты и материалы, «которые мало кто из нас в состоянии понять».
Затем Донской опомнился, схватил Оо за руку и принялся ее трясти, тараторя нечто непонятное и потом передал Оо в руки Карайлайраба. Они вдвоем помчались к заднему выходу из зала и выскочили в переулок. Оо оперся о стену, мертвенно бледный.
Карайлайраба в страхе смотрел на него.
— Откуда ты столько узнал о червях? — спросил он.
— Это неважно, — выдохнул Оо. — Давай-ка вернемся в отель.
— А как же Мэри Лу?
— Я не могу сейчас общаться с ней, — поморщился Оо.
Они помчались по переулку в направлении большой улицы, когда наперерез им, покачивая тростью, выскочил какой-то толстяк и схватил Оо за руку.
— Доктор Робертсон? Какая невероятная удача! Простите, что докучаю вам! Я даже не стану притворяться, будто понял вашу перенасыщенную специальной терминологией речь — пусть над этим ломают головы большие умы. — Он захихикал, но тут же стал серьезным. — Разрешите представиться. Джон Хаггинс Рэндольф, и я очень хочу познакомиться с вами поближе. Мистер Робертсон, «Трансвселенская фармацевтика» готова купить вашу планету!
Оо ошеломленно уставился на него.
— Купить мою планету?
Карайлайраба тут же телепатически вмешался с их разговор.
Оо, слово «купить», насколько я понимаю, подразумевает передачу чего-то в обмен на символы. Однако, у символов, которыми обмениваются, должно быть равное значение. Рэндольф сказал, что хочет предложить вам такой символ в обмен на планету. Может быть, если мы все сделаем правильно, то этот символ будет достаточно ценен для обмена его на свободу. Между прочим, это тот самый Рэндольф, о котором упоминали наши оригиналы.
Понятно, — телепатически ответил Оо, выдернул руку из ладоней Рэндольфа и осторожно сказал: — Я понял. И сколько же символов вы готовы мне предложить?
— Символов? — недоуменно переспросил Рэндольф, но тут же широко улыбнулся и громко рассмеялся. — Я понял. Хрустики, капуста, зелень, баксы, то есть всемогущий доллар. И мне еще говорили, что вы настоящее дитя в области финансов. — Улыбка его исчезла, он мгновенно стал деловым. — Сто тысяч?
Оо заколебался, наморщив лоб.
— Пятьсот тысяч, — быстро исправился Рэндольф, и в глазах у него появилось нечто ошеломленное.
Рука Оо нервно затеребила галстук.
— А этого будет достаточно, чтобы купить свободу? — осторожно спросил он. — Видите ли, у меня нет желания быть несправедливым, но мне позарез нужна свобода.
Рот Рэндольфа слегка приоткрылся.
— Вы имеете в виду… — Внезапно он отодвинул Оо поглубже в тень. — Вы хотите сказать, — недоверчиво повторил он, — что у вас на хвосте синие мундиры? Да будь я проклят! Послушайте, называю конечную цену — миллион пятьсот тысяч. За такие бабки вы сможете купить себе любую свободу, какую только захотите. Да вам с рук сойдет даже убийство. Как насчет этого?
Похоже на справедливое предложение, Карайлайраба, — протелепатировал Оо. — Что ты думаешь? Он сказал, что мы сможем купить свободу за его символы.
Прекрасно! — донеслась в ответ ликующая мысль Карайлайраба. — Действуй!
Оо благосклонно кивнул головой.
— Пойдет. Дело, можно сказать, у меня в кармане.
У Рэндольфа дыхание сперло в горле, и он, казалось, немного заколебался. Затем откашлялся. Потом молча схватил Оо за руку и помчался к перекрестку. Там он поймал гравимобиль, посадил в него Оо и Карайлайраба, а через десять минут уже вводил их в офис компании в деловом центре города. В кабинете Рэндольф усадил их в удобные кресла и принялся названивать по видеофону. Сделав штук пять звонков, он повернулся к Оо, весь мокрый от пота.