Я встаю. Кто-то позади меня берет шест и толкает его вперед. Они планируют заставить меня споткнуться, но я уже предвидел это движение, поэтому подаюсь вперед и поворачиваюсь, вырывая шест из рук моего надсмотрщика.
С огромной силой я замахиваюсь шестом в его сторону. Пусть я голоден и слаб, но все еще могу причинить некоторые повреждения.
Я все еще быстр.
Достопочтенный пытается поймать шест, но я перебрасываю его через его руки и ударяю в висок. Противник падает на землю, ошеломленный.
— Я же говорил тебе быть осторожным, — рявкает Тайден.
Одновременно на меня набрасываются пятеро Достопочтенных, опрокидывая на землю. Они осыпают меня ударами по лицу, рукам и телу.
Как предсказуемо.
— Ты так и не понял, демон? — Тайден приседает рядом со мной и шипит мне в ухо. — Сбежать невозможно, так почему ты вообще пытаешься?
Я лишь смеюсь. Конечно, я не пытался сбежать. Всего лишь спускал злость.
Ненавижу этих идиотов с промытыми мозгами.
— Ты пойдешь прямо по этому склону. Не пытайся больше совершать подобные глупости.
— Или что? — насмехаюсь я, зная, что они не могут меня убить.
— Или твои проклятые ноги будут следующими.
— Тогда тебе придется нести меня в гору. Я тяжелее, чем кажусь, ты ведь это знаешь.
— Не искушай судьбу, полукровка, — Тайден наклонился, и его голос ослаб до едва различимого шепота. — Просто делай, что я говорю. Не все так, как кажется.
Я насмешливо фыркаю, несмотря на то, что запоминаю это ценное зерно информации.
Во что играет Тайден?
Когда все складывалось просто, особенно с Достопочтенным?
— Дайте ему встать, — приказывает Тайден своим людям.
Мое тело протестующе вздрагивает, когда я поднимаюсь на ноги. Бросаю взгляд на Достопочтенных, и они отвечают таким же свирепым взглядом.
Они ненавидят меня.
Я тот, кому удалось сбежать.
Предатель.
Тот, кто убил многих из них.
— Пойдем, Кайм, — жестко командует Тайден, и снова в его голосе сквозит усталость.
— По крайней мере, убери это бессмысленное сооружение и свяжи мне руки за спиной. Я не убегу. Посмотри на меня. Думаешь, я смогу выкрутиться?
— Ну, это же ты, так что все возможно, но ты прав. Это облегчит жизнь всем нам. — Тайден кивает одному из своих подчиненных. — Сделай это.
Достопочтенный смотрит на меня, сверкая серо-зелеными глазами. Приблизившись ко мне, он колеблется.
— Не будь таким напряженным, парень. Я не отгрызу тебе голову, — ухмыляюсь, испытывая дикий восторг, когда позволяю своей боли усиливать свой гнев.
Достопочтенный — совсем молодой, почти подросток — смотрит на меня, но ничего не говорит, освобождая культи моих рук от шеста и связывая их за спиной.
— Мы будем подниматься, пока дракон не догонит нас, — огрызнулся Тайден. — Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Всем молчать, пока мы не достигнем первого опорного лагеря. Особенно тебе, Кайм, если не хочешь, чтобы я отрезал тебе язык.
Я фыркаю, хотя эта мысль кажется мне просто ужасной.
Только не мой язык, придурок.
Иначе, как бы я мог доставить ей удовольствие, которого она так жаждет?
Я снова смеюсь. Думать о том, чтобы трахнуть ее в такой момент…
Впрочем, я всегда думаю о том, как бы ее трахнуть.
Достопочтенные бросают на меня мрачные взгляды. По тому, как пристально они смотрят на меня, можно подумать, что у меня выросла пара проклятых рогов.
Они думают, что я сошел с ума.
Возможно, так и есть.
Если сумасшествие — значит, быть полностью, без остатка покоренным женщиной, то я с радостью буду сумасшедшим.
Ты нужна мне, моя Амали.
Каким-то образом я должен найти путь обратно к ней.
Мне нужно как-то вернуть свои руки.
Вы уже закончили играть в свою маленькую игру, сир? Потому что я здесь, жду. Я сделаю все, что вы попросите, если только вы дадите мне силу уничтожить этих адских убийц раз и навсегда.
Тишина. Воспоминания о его словах эхом отдаются в моей голове.
«Похоже, тебе нужно выдержать чуть более жестокое наказание, прежде чем ты придешь в себя, мальчик».
Разве это то, что он задумал? Наблюдает ли он за мной из своего темного потустороннего мира, забавляясь?
Скрипя зубами, я поднимаюсь по каменистому склону, подталкиваемый сзади длинной рукоятью меча убийцы. Это я могу вытерпеть, но если его бездействие каким-то образом причинит вред моей паре…
Тогда я никогда не прощу его, кем бы он ни был. Я найду способ проклясть его, даже если умру.
Даже если он сам король Преисподней.