ЯРОСЛАВ: Было бы здорово.
НИНА: Я на следующей неделе как раз собиралась на выходные. Так что если что – «падай на хвост».
ЯРОСЛАВ: Замётано!
Нина улыбается, встаёт, уносит на кухню свою чашку, возвращается, идёт к вешалке, надевает плащ, обувается.
НИНА: Спасибо за чай. Ну что до завтра?
ЯРОСЛАВ: Конечно.
Нина улыбается, машет деликатно с боязливой скромностью ручкой, уходит.
Ярослав задумчиво смотрит на дверь, чешет подбородок, хмыкает.
Ставит свою чашку на столик, скидывает майку, ложится поуютнее на кровать, накрывается.
ЗТМ
3-й СОН
Играет тихая лирическая музыка (Максим Тимошенко «Следы», или что-то похожее).
В комнате становится светло.
Ярослав спит. Лёгким воздушным шагом медленно является Гелла. Свободные одеяния не сковывают её движений, наоборот, придают элегантности и загадочного трепета.
Гелла проходит по комнате, делая элегантный пасы руками, словно обнимая или поглаживая воздух. Кружится. Она видит Ярослава, касается трепетно руками своих губ, садится рядом на кровать. Осторожно очень нежно поглаживает Ярослава заботливой любящей рукой.
Ярослав улыбается сквозь сон, мурчит, наслаждается нежными прикосновениями. Достаёт свои руки из-под одеяла, обнимает руку Геллы, поглаживает её.
Музыка стихает.
Ярослав открывает глаза, смотрит с упоением на руку девушки, на саму Геллу.
ЯРОСЛАВ (с надеждой): Мне ведь всё это не снится?
Гелла мило улыбается, стараясь не разочаровывать Ярослава.
ЯРОСЛАВ (с надеждой): Ну, пожалуйста…, скажи, что это не сон.
ГЕЛЛА (нежно): Это не совсем сон.
ЯРОСЛАВ (с надеждой): Но и не совсем не сон… Да?
Гелла как бы виновато пожимает плечами.
Ярослав отпускает руку девушки.
ЯРОСЛАВ (расстроено): Ну конечно. Разве в реальной жизни ко мне могла бы прийти хорошенькая девица среди ночи? Принялась бы меня гладить и ласкать своими нежными ручками… Бред. В реальной жизни если хорошенькая девушка забредёт в твою квартиру среди ночи, то чугунной сковородой по башке – это самое нежное на что можно рассчитывать. А когда очнёшься – ни денег, ни документов, и покусанный визитёркой последний бутерброд.
Вот это запросто, вот этого счастья в реальной жизни хватает. А что-то такое… ну вот такое вот какое-нибудь. Оно только во сне всегда происходит.
ГЕЛЛА (нежно): Ты говоришь о крупицах счастья…?
ЯРОСЛАВ (расстроено): Счастье… есть ли оно где-нибудь вообще это счастье. Так много людей гоняются за ним. Вроде схватят, порадуются, а потом… Потом понимают, что вовсе и не за счастьем гнались.
ГЕЛЛА (нежно): Напрасно ты полагаешь, что счастье это призрачная штука. Да, его природа неосязаема, она таится на внутреннем уровне, на глубинных столпах ощущений. Но оно есть… Есть, милый друг…
ЯРОСЛАВ (устало): Не знаю. Я так с ним не встречался…
ГЕЛЛА (нежно): Разве?
Ярослав обречённо пожимает плечами.
ГЕЛЛА (нежно): Ты, наверное, не помнишь свои ощущения, когда впервые гладил собаку. Это был щенок Лабрадора. И впрямь он был хорошеньким. Ты был тогда абсолютно счастлив. А девочка во дворе, которая поцеловала тебя в щёчку после того как ты помог ей найти в снегу потерявшуюся любимую игрушку? Оу…, от тебя веяло счастьем даже на небесах. Твой первый трёхколёсный велик, коснёмся и материальных благ… Я помню твоё выражение лица, когда крутил педали и велосипед ехал. Он ехал, и ты не верил своим глазам…
ЯРОСЛАВ: Ну, будет – будет. Ты что решила меня уничтожить? От этих воспоминаний становится ещё тоскливей на душе.
ГЕЛЛА (нежно): Душа дрогнула, я это вижу, но не от того что ей стало худо, нет… не путай эти ощущения. Она дрогнула от того что вновь почувствовала ту радость счастливых моментов… К сожалению давно забытых моментов… утерянных во мраке праздной суеты.
ЯРОСЛАВ: Кто же ты?
ГЕЛЛА (нежно): Я Гелла, твоя самая чтимая помощница. Мы видимся с тобой и общаемся чаще всех остальных, но жизнь по ту сторону сна крепко держит твою память в своих стальных оковах, запутывая остатки сновидений в своих дремучих лабиринтах.
ЯРОСЛАВ: Как странно… Я всегда полагал, что именно в лабиринтах сновидений чёрт ногу сломит.