Настоящее время
– Ой, какие славные кукусики! – Вита берет на руки Даню и начинает улюлюкать к нему, пока я кормлю Аню. – А имя-то какое! Даниил! – Покачивая, приподнимает малыша. – Беляев Даниил… Как его по батюшке?
– Так же, как и меня, – улыбаюсь, разглядывая еще такое сморщенное, но уже милое личико Анютки, – Владиславович.
– Беляев Даниил Владиславович и Беляева Анна Владиславовна! Звучит! – гордо произносит Вита, а Данька начинает кукситься и хныкать. – Ой, ой… Ну все, понеслась! Чш-ш-ш… Ну потерпи, парень. Мама сейчас сестренку докормит, затем и тебя.
Медсестра забирает у меня Аню и перекладывает ее в кувез, который стоит недалеко от кровати. Витлина подает мне Даню, и я прикладываю его ко второй груди. Не думала я раньше, что кормить детей оказывается так приятно и естественно. У меня прям сердце щемит, когда этот маленький теплый сверточек прижимается ко мне и начинает искать грудь – единственный источник питания, защиты и успокоения.
Подруга поправляет одеяльце дочки и подходит к окну.
– Ты к выписке готова?
– Почти, – говорю полушепотом, потому что Даня начинает засыпать. – Осталось только кое-что собрать. Хорошо, что перед родами успела клининг заказать. Так что вернемся в чистую квартиру.
– Я это… хотела попросить тебя, – мнется у окна Вита, опустив глаза в пол. – Ты на девочек, пожалуйста, не жалуйся за тот случай. Они, наоборот, как лучше хотели.
– О, господи, – шепчу я. – Даже и не думала. Все так быстро произошло. Только вот перед тем мужчиной как-то неудобно получилось.
– Ты знаешь, как его зовут? – интересуется она.
– Нет, – мотаю головой и поправляю ребенку сползшую на глаза шапочку. – Мы не успели с ним познакомиться.
– Жалко, – тяжко вздыхает она. – По всей видимости, хороший мужик попался. Интересно, а он женат?
– Вита! – укоризненно смотрю на нее. – Я даже и не думаю о таком.
Она берет стул за спинку, ставит возле кровати и присаживается напротив меня.
– А я вот думаю. Да, думаю, твоим детям отец нужен.
– Знаешь, имея грустный опыт семейной жизни, я решила, что с меня достаточно двоих детей. Третьего я уже не вынесу, – недовольно шиплю я, одним глазком приглядывая за малышом.
– Вот не надо всех под одну гребенку. То, что твой Лёша оказался маменькиным сынком, еще не повод думать, будто все такие.
– При знакомстве все они брутальные мачо, а потом оказывается, что обычные мам-чё!
– Мам, что? – хихикает Вита.
– Это моя коллега так говорит. Делит мужчин на три типа: первый – мачо, второй – чмо, а третий – мам-чё.
– Смешно. Надо бы запомнить.
– Нам и втроем будет неплохо. – Опускаю взгляд на своего сыночка. Малыш уже наелся и крепко спит. – Вит, помоги, пожалуйста, переложить его в кроватку. – Отлучаю его от груди и аккуратно передаю Виталине. Подруга принимает малыша и кладет его рядом с сестренкой.
– Ладно, – шепчет она, – ты отдыхай, а я пойду.
– Хорошо, – отвечаю так же тихо и натягиваю на себя одеяло.
Бессонные ночи дают о себе знать. И это еще спасибо медперсоналу – девочки всю ночь помогают с кормлениями. Будят меня по времени и подают малышей. Как буду справляться дома одна, пока понятия не имею.
– Если что, звони, – беззвучно шевелит губами Вита и выходит за дверь, а я закрываю глаза и погружаюсь в сладкую дрему. Еще бы шов от кесарева не покалывал время от времени, то было бы вообще идеально.
В моей прошлой жизни мне все казалось идеальным: заботливые родители, хорошая работа, где меня ценят и уважают, мужчина, который, как мне казалось, меня любит. Плюс собственная квартира и машина. Потом все рухнуло в один момент. Родителей забрал коронавирус; они ушли практически одновременно. Что я только ни делала, чтобы их спасти. Буквально сразу организовала им лучшую больницу с аппаратами ИВЛ и достойный уход; друзья мне лекарства заграничные доставали – но ничего не помогло, болезнь оказалась сильнее. С предыдущей работы меня сократили из-за финансового кризиса, который возник в связи с пандемией. Мужчина, который, кстати, был моей первой любовью, мне изменил. В придачу взял у меня деньги якобы для ремонта своего автомобиля, а сам свозил на курорт любовницу. Был такой сложный период в жизни, что хотелось повеситься. Я еще и машину разбила. Благо сама не пострадала. Из всего вышеперечисленного осталась только квартира, в которой по возвращении с работы завыть от тоски хочется. Конечно, у меня есть друзья и подруги, но у них свои заботы, дети, семьи. А у меня квартира – коробка и две дырки. Зато теперь я не одна. Я родила свое счастье и обрела новый смысл жизни.
Давид
Алексей снимает пальто и вешает его на вешалку. Заметив мой вид, обеспокоенно спрашивает:
– Эй, друг мой, может, тебе коньяку налить? На тебе что-то совсем лица нет.
– Не надо. Я за рулем, – отвечаю я и присаживаюсь напротив его рабочего стола.
– Так что ты здесь забыл с самого утра? – Надевает белый халат, обходит меня и садится в свое кресло.
– У меня девушка родила, – спокойно отвечаю.
– В смысле? – Его глаза округляются и медленно ползут на лоб. – Чувствую, что коньяк сейчас понадобится мне.
– Ну… в смысле, не моя, чужая, – пытаюсь ему внятно объяснить. – Я ее на улице чуть не сбил. Подобрал и сюда привез.
– Я что-то уже начинаю бояться этого рассказа, – буровит Алексей, складывает руки перед собой и подкатывается ближе. – Та-а-ак, а дальше?
– Дальше… Женщины что-то напутали и решили, что я отец этих детей. Они заставили меня раздеться и положили их на меня. Мне надо еще рентген принести.
– Твою ж мать! Добро пожаловать в дурдом! – всплескивает руками Алексей. – Это ты мне точно сейчас про моих сотрудниц рассказываешь? – зло шикает он.
Молча киваю.
Лёха нажимает кнопку на селекторе:
– Танюша.
– Слушаю, Алексей Юрьевич, – отвечает писклявый женский голос.
– Вызови ко мне старшую из родильного. Пускай зайдет через пятнадцать минут.
– Что-нибудь еще?
– Нет, пока все. Спасибо. – Друг отключает селектор, возвращается в прежнее положение и упирается в меня глазами: – Дальше что было?
– Ничего. Они извинились, объяснили, что произошло недоразумение и отпустили меня.
– Дава, прости бога ради за этот, мягко скажем, бардак. Я с ними сегодня разберусь, – рычит Лёха.
Смотрю на Алексея и вижу, как белки его глаз медленно наливаются кровью.
– Да не надо. Ничего ведь критического не случилось. Главное, чтобы у той девушки претензий не было.
– Кстати, а как девушку зовут? – Он открывает блокнот и берет шариковую ручку, чтобы записать ее данные.
– Без понятия, – мотаю головой. – Мы как-то и познакомиться толком не успели. Не до того мне было.
– Вот уж никакой из тебя молочный отец. Роды практически принял, а имя девушки узнать не удосужился, – говорит с издевкой Лёха. – Ну ладно. Это узнать не проблема. – Закрывает блокнот и отодвигает его в сторону. – Умеешь ты, друг, удивлять. Я-то думал, ты сейчас у Мирославы десятый сон видишь.
– А ее Мирослава зовут? – Откидываюсь на спинку стула, запускаю руки волосы и тяну их вверх от корней.
– Ты не запомнил? Она вместе с моей Никой работает, – хмыкает он и мечтательно добавляет: – Зачетная девица…
– Обычная. Если встречу в городе, вряд ли узнаю, – говорю я, а сам зеваю, прикрывая рот рукой. Тяжелая ночь и не менее тяжелое утро дают о себе знать. А впереди еще рабочий день.
– Разбаловался ты, однако, – ехидничает друг.
– Не завидуй, – отвечаю ровным тоном. – У тебя жена-красавица и дом – полная чаша.
– Это да, – задумчиво произносит Алексей.