О том, где найти такой район, более всего и говорилось в тот вечер на даче Тамма. Варианты предлагались самые различные, но все решилось само собой, когда в разгар вечера неожиданно появился хозяин дома академик Игорь Евгеньевич Тамм, который с готовностью включился в наш разговор.
Не могу не сказать о впечатлении, которое в тот вечер произвел Игорь Евгеньевич на меня, да, думаю, и на всех нас, впервые его увидевших. Полное отсутствие чего-то внешнего, проистекающего из чувства собственной значимости, свободная и естественная манера держаться и внимательнейшее отношение к каждому из собеседников. Так и просится для его характеристики слово «скромность», но в данном случае это — неверное определение, ибо оно предполагает какое-то внутреннее усилие по преодолению свойственной почти всем человекам гордыни, а И. Е. Тамму таких усилий не надо было делать — он был начисто лишен и гордыни, и тщеславия, и присуждение ему Нобелевской премии в этом отношении ничего не изменило.
... Быть знаменитым некрасиво,
Не это поднимает ввысь...
Мне кажется, что эти строки Б. Л. Пастернака лучше всего характеризуют эту сторону личности И. Е. Тамма. Замечу попутно, что И. Е. очень любил творчество Пастернака и с удовольствием декламировал его стихи.
Но чем же Игорь Евгеньевич мог быть полезен нам при решении вопроса, куда податься на будущий год? Дело в том, что Игорь Евгеньевич был хорошо известен как человек, влюбленный в горы и старавшийся при каждой возможности отправиться побродить по горам, желательно в самых глухих местах. В составе небольшой группы таких же любителей он за несколько лет до нас побывал в Шавле, и именно его рассказы об этом путешествии и побудили Женю организовать нашу альпинистскую экспедицию на Алтай в этот район в 1956 г.
Сначала Игорь Евгеньевич просто слушал наши рассказы о восхождениях в Шавле, с видимым удовольствием добавляя свои впечатления об этом замечательном районе. Затем не преминул поучаствовать в наших развлечениях типа модной тогда игры в «шарады», а потом по его просьбе мы устроили целый концерт, в основном состоявший из всяких походных песенок. Он радовался этим песням очень непосредственно, почти, как ребенок, но сам в пении не участвовал, объяснив это тем, что еще в Фундуклеевской гимназии в Киеве у него обнаружилось полное отсутствие слуха и на уроках музыки его специально просили: «А ты, Тамм, не пой!» Надо сказать, что его сын Женя тоже не отличался хорошим музыкальным слухом, но всегда любил слушать песни в нашем исполнении, а иногда даже старался подпевать.
Ну а дальше, включаясь в наш разговор о том, где искать интересные горные районы, И. Е. рассказал, как летом 1955 г. он принимал участие в экспедиции С. Лукомского, которая разведала новый путь в верховья ледника Федченко на Памире. Он начинался от конца автомобильной дороги в верховьях ущелья Ванч у поселка геологов Дальний, шел по не очень длинной караванной тропе, а далее выводил через крутой ледник на перевал Абдукагор высотой 5050 м. Пройдя этот перевал, группа оказалась в верхней четверти ледника Федченко, самого крупного ледника Азии. От перевала Абдукагор направо уходили бескрайние снежные поля, ведущие к цепи вершин-шеститысячников, замыкающей верхний цирк ледника. Верховья ледника Федченко посетили еще в 1928 г. участники советско-германской экспедиции, детально изучившие географию этого района. Тогда же получили названия три наиболее высокие вершины в этом районе, а именно, пик Революции (6974 м), пик 26 Бакинских Комиссаров (6874 м) и пик Парижской Коммуны (6354 м). В составе той экспедиции были и австрийские альпинисты, которые совершили восхождение на пик Парижской Коммуны, названный ими Drei Schpitz. Других восхождений в этом районе ранее не делалось, а группа Лукомского была слишком малочисленной и не имела возможности Пройти от перевала Абдукагор к верховьям ледника.
Рассказ И. Е. Тамма был довольно коротким, но и того, что он сказал, для нас было более чем достаточно. Интерес к этому району загорелся и уже погаснуть не мог. Конечно, Женя Тамм и до этого вечера хорошо знал об экспедиции отца в верховья ледника Федченко, но как-то он не спешил нам рассказать об этом районе, а дождался момента, когда это сделал отец. Уверен, что у него даже в мыслях не было что-то «подстроить», и все получилось само собой, но очень убедительно.
Абдукагор, 1957 г.
В первую очередь нам предстояло выяснить, насколько реально воспользоваться перевалом Абдукагор для того, чтобы в верховья ледника Федченко смогла пройти спортивная экспедиция с довольно большим грузом снаряжения и продуктов, необходимых для высотных восхождений. Для этого пришлось внимательно изучить отчеты довоенных географических и топографических экспедиций в этот район, просмотреть доступные карты и фотодокументы. После этого мы смогли обозначить как основные цели нашей экспедиции первовосхождение на пик 26 Бакинских Комиссаров (6874 м) и восхождение на пик Парижской Коммуны (6354 м). Все это, конечно, было для нас очень интересным и увлекательным занятием, но главный вопрос лежал в другой плоскости, а именно: кто будет финансировать наше предприятие. Никаких спонсоров в те времена не существовало, и деньги могли быть выделены только государством.