А в другой раз у Алексея возникли серьезные неприятности из-за его собаки, которая облаяла и чуть было не цапнула какого-то мужчину во дворе. Тот никак не пострадал, но потребовал заплатить ему за перенесенный страх крупную сумму — а иначе заявление в милицию и все последующие «радости», включая усыпление бестолкового пса. Уладил это дело Боб Горячих и без всякого мордобоя или угроз в адрес потерпевшего. Он ему объяснил ситуацию с Алешей, сообщив, что при необходимости на его защиту встанет не только он сам, Б. А. Горячих, но и еще несколько таких же взрослых мужиков. При этом он принес свои извинения за досадный инцидент и в конце предложил в качестве мировой распить бутылку в соседнем кабаке.
Ну и конечно, для Нади Куликовой было очень важно, что она всегда может обратиться к «своим мужикам» для решения чисто бытовых проблем. Так, когда она затеяла ремонт в своей квартире, то ее основным советчиком, а также прорабом и по совместительству мастером был, естественно, Боб Горячих. Остальные «академики» в ту пору еще мало что умели по части домашних работ, но под руководством Боба довольно быстро освоили такие нехитрые искусства, как переклейка обоев, перестилка линолеума или наладка сантехники. Сделали мы все гораздо быстрее да и лучше по качеству, чем те «профессионалы», которые тогда этим занимались, сдирая немалые деньги с клиентов. Надежда осталась довольна качеством нашей работы.
Однажды потребовалась наша помощь и для решения довольно специфической проблемы, которая неожиданно возникла в квартире родителей Мики Бонгарда. Они жили на первом этаже большого дома, и у них где-то во дворе забилась канализация. В результате стоки верхних этажей начали заполнять ванну и уже грозили затопить всю квартиру. Местные сантехники оказались не в силах быстро исправить ситуацию сами, а городские службы совсем не спешили к месту аварии. Боб, узнав об этом, объявил общий аврал, и на следующий день мы собрались с лопатами и ломами и начали вскрывать асфальт во дворе дома, чтобы добраться до лопнувшей трубы. Выяснилось, что на пути к ней надо было пройти еще и бетонную плиту, но Борис быстро нашел приятеля, у которого был компрессор и отбойный молоток, и это препятствие было преодолено. Еще надо было где-то добыть трубу взамен лопнувшей — задача почти неразрешимая, ибо подобные вещи в Стране Советов купить было невозможно. «Давай, где хочешь, но найди эту чертову трубу» сказал мне Боб, и это звучало, как приказ. Я обегал соседние стройки и на одной из них обнаружил искомый предмет, но продать мне его категорически отказались казенное имущество, сам должен понимать! Я понял намек и сбегал в винный магазин за бутылкой — все-таки очень хорошая у нас была жизнь при Советах! — и казенное имущество мне немедленно передали и даже помогли дотащить до места назначения.
К вечеру все проблемы были решены, к удивлению жителей дома, которые никак не могли понять, откуда взялась такая шустрая бригада сантехников. Микины же родители, Дора Израилевна и Моисей Ильич были в тот вечер почти счастливы — они хорошо знали всех нас, Микиных друзей, и для них большой поддержкой было видеть наше искреннее стремление облегчить им жизнь, хотя бы в ее бытовых проявлениях.
У родителей Мики мы бывали и в более обычных ситуациях и были всегда желанными гостями. Хотя каждый раз при встрече с ними было видно, насколько тяжело им вновь и вновь вспоминать о своем единственном сыне, но такие воспоминания — это все, чем они жили. Было бы еще страшнее, если бы они оставались наедине со своим горем.
А какие же впечатления остались у наших детей от того времени, когда они оказались вовлеченными во взрослую жизнь нашей компании? Сейчас они уже далеко не дети и, естественно, не очень склонны писать мемуары, но некоторых из них мне все-таки удалось уговорить написать о своих впечатлениях далекой юности.
Вот что вспомнилось Алексею Куликову:
«Вспомнить и обрисовать (хотя бы в общих чертах) то, что было, страшно сказать, около сорока лет назад, тем паче не столько события (каковые помнятся более-менее отчетливо), сколько впечатления (которые не помнятся вовсе), а уж тем паче проанализировать оные — интересные задачи ставим, товарищи!
По существу, первое впечатление от этой компании я получил после майского байдарочного похода в 1967 г. по Великим озерам. Это была, конечно, феерия! Хуже и дурнее погоды на майские праздники старожилы, как говорится, не упомнят. Начиналось все, правда, вполне пристойно, но через день — холодный дождь, а после того еще более холодный снег и крупа! Туши свет, бросай гранату! Сидишь в байдарке, каковая болтается, как тот самый («цветочек» в проруби, а плавать-то я в те времена не то чтобы очень как, а то и еще хуже — на манер того самого топора Артурыча, который он утопил в Волгуше. Романтики, короче говоря, полные штаны, да еще так, что аж в сапоги капает — в буквальном смысле. Но однако ж... костер вовсе не пионерский, а песни Ирины Рудневой: «Дозорный не спи, или «Вот они, кровавые закаты...», которые впоследствии с успехом популяризировал среди своих одноклассников, а парное молоко, да со свежим черным хлебом и прочее, прочее, прочее...