Приезжаем с шоссе Энтузиастов, заходим в квартиру, потом в комнату.
Видим кадр из боевика: кот влезает в форточку с небольшим кругом колбасы в зубах. Это значит, как мы потом вычислили, кто-то со второго этажа по отсутствию холодильника колбаску по зимнему времени за окно вывесил, кот-умелец ее добыл и домой несет — ужинать. Увидел нас, испугался, колбасу на стол у окна выронил, и, от стеснительности да от скандальности ситуации назад сиганул.
Ну вот что тут делать? Идти по квартирам, спрашивать: "Не Ваша ли колбаска?" — так это значит своего же кота выдавать. Подумали-подумали, смотрим — хорошая колбаса, краковская и не порченая, только в одном месте от котиных зубов след. Отрезал Гарик это место, щедро отрезал, с треть круга получилось и коту в миску положил. Да еще шкурки колбасные ободрались — так тоже немало получилось. Ну, а остальное — в дело. Хорошая получилась к греночкам добавка. Историю эту мы от друзей не утаили, и пошла про Игоря еще одна легенда: будто, уходя на работу, он дает коту список нужных продуктов и отправляет на промысел. Хозяин, значит, предоставляет операционную базу и укрывище, кот работает. Слам делят пополам.
Много уж лет спустя, при Перестройке, говорили мы о перспективах кооперативного движения и была высказана мысль, что Соввласть отправляет кооператоров на промысел, как наш друг кота — чтобы потом добытую краковскую отбирать. А что, с нэпманами ведь так и вышло. С кооператорами почему не получилось? Зубы уж от старости повылезали, а желание-то было, помните, по телику галдеж про "перекупочные кооперативы" на Съезде Народных Депутатов?
Известен, однако, Головин был не только как котовладелец. Провели мы с ним, практически, целую жизнь — так что вспомнить есть что. Парень прекрасный, даже на редкость — но всевозможные безумные ситуации он притягивал, как янтарь пылинки.
Неприятности начались еще до его рождения. Когда начальник пришил Всеволода Мейерхольда, то осталась неоприходованной жена знаменитого режиссера актриса Зинаида Райх. Большевики вообще славны своей настойчивостью — так что прожила и она не очень долго.
Довольно быстро ее убили при грабеже квартиры неопознанные уголовники. Вот тут возникло дело об ограблении, которое было в конце концов закрыто совсем уж изящным способом — виновными оказались два певца из Большого театра: баритон Дмитрий Данилович Головин (нар. артист РСФСР) и его брат тенор Макарий. Как будто, один из них купил у какого-то шпыня серебряный портсигар, который и стал у сыщиков главным доказательством. Время объявления приговора (1944 г.) не шибко подходило, чтобы качать права — поехали братья в Караганду. Искупать ударным трудом. С другой стороны — статья не политическая, препятствий для свиданий нет. Так что жена Макария Даниловича Наталия Ивановна навещала мужа в Карлаге. Откуда и Игорь Макарьевич. Обоих братьев, конечно, потом реабилитировали — но уж здоровья не вернули, и во второй половине 50-х их не стало.
Мы с Гариком познакомились и сдружились, когда оба работали во Всесоюзном НИИ по нефтепереработке. Он все жаловался, что его гнетут " три язвы — желудка, двенадцатиперстной кишки и Аллочка". Он, действительно, побаливал, и мне приходилось не раз навещать его в больничке для научных тружеников в Петроверигском переулке. Он там, как завсегдатай, знал всё и всех и с гордостью показывал кресло, укрытое пальмой в тупичке, где, при везении, ему приводилось уединяться с дежурными сестричками. Разводился он с Аллой года три, так что за это время они успели зачать Танечку, по поводу которой мой сын много спустя мне сказал как-то: "Смотри-ка, папа, а ведь Татьяна очень красивая девочка, хотя и на Игоря Макарьевича похожа!"
Ну, это вообще-то несколько несправедливо. Игорь и сам был мужчина видный и издалека заметный. Внешность его… Как бы вам объяснить?
Вот, судя по газетам и телевизору — а откуда еще мы с вами узнаем про жизнь? — так по этим источникам судя, представителей злого начала можно разделить на две группы: серийных убийц и сериальных злодеев.
Серийные убийцы все больше походят на нас же с вами, тихих незаметных людей, в толпе не особо бросающихся в глаза. Иначе бы и серийных убийств никаких не было — засекли бы бдительные сограждане сразу после дебюта. Ну, много, если такое Чикатило чуть-чуть на артиста Виктора Павлова походит. Видим мы их лица уже после приговоров в телепередачах и газетных иллюстрациях и дивимся — откуда, мол, что берется?
Сериальный же злодей обыкновенно бывает мексиканского происхождения, в отдельных случаях он служит лицом кавказской национальности в отечественном детективе по произведениям Кивинова либо Доценко. Он обязан иметь черную бороду, такие же глаза и подозрительные манеры. Говорить он должен страстно и непонятно.