Так что заметная фигура мой собеседник. Вот великий ученый ему и говорит: "Разница между очень большая. Сивушное масло еще можно как-то пить, а силиконовое уже никак нельзя". Пошутил, значит, ну, и Андрюше тактично про его позапрошлогодний промах мимо перил указал.
Эмигрировал мой друг в Крым в семьдесят седьмом, главным образом от желания жить натуральной жизнью в саду. Сменяли они с Валентиной Юрьевной свою двухкомнатную на улице Дунаевского на четверть дома с садом под Ялтой. Сначала Андрей по академическим накатанным рельсам собрался работать в Никитском Ботаническом, мэнээсом на установке ЯМР, но почти сразу понял, что научников на Южном Берегу за людей не считают. Серьезные люди тут те, кто работает сутки, а трое для сада свободны. Хорошо еще, чтобы можно было красть стройматериалы.
Все-таки какое-то время Андрюша себя найти не мог. При Всесоюзном НИИ Виноградарства и Виноделия "Магарач" есть опытный завод, как раз в их поселке. Пять минут ходу. Пошел Энди туда. Взяли его сразу начальником цеха, что все и сгубило. С приборами он разобрался быстренько, а вот на вторую неделю приглашает его к себе секретарь парткома и начинает обсуждать — каким кружком сети политпросвещения Андрей Андреич будет руководить? Лучше бы, с учетом его высшего образования, чтобы по политэкономии. Андрей разъясняет, что он беспартийный. Секретарь ему на это, что такое дело легко поправляется, для руководителей у нас ворота в партию открыты, поработаете, Андрей Андреич, рекомендуем Вас в кандидаты, а там и…
— Да я не хочу, — объясняет ему новый начальник цеха. Тут-то секретаря и осенило.
— А Вы А.А., случайно, не диссидент?
— А Вы откуда это слово знаете? — в свою очередь спрашивает Андрюша.
В общем, на винном заводе он тоже не зажился. Еще был Ялтинский Молококомбинат, Тут он тоже было попал в начальники цеха, на второй день оказался на планерке, где три часа с половиной часа обсуждался вопрос о необходимости покупки для операторш белых халатов. К концу совещания он дописал заявление на увольнение по собственному желанию и дал себе зарок, что больше на руководящую работу выше старшего дворника не пойдет. На какое-то время он прижился машинистом подвесной дороги с пляжа в санаторий "Донбасс". Я у него там бывал, ну, скажу вам, и вид оттуда! Андреев пульт в будке возвышался над всей Ялтинской бухтой, над рощами, санаториями, виноградниками и домиками. Над пляжами и теплоходами на рейде. Сам Андрей с выставленной вперед бородой и с рукой на рубильнике канатки более всего напоминал инженера Гарина, который вот-вот утопит североамериканский флот. Энди вообще имеет впечатляющую наружность. Тощий, длиннорукий, всегда немного нахохленный, с острой рыжей бородкой a la Lenine и с постоянно вызывающим выражением зеленых нахальных глаз. Что не красавец, то не красавец, он, по моему, и не претендует. Но ясно, что в какую-нибудь другую эпоху был бы он бретёром, "грозой шелковых камзолов", губителем девичьих репутаций. Последнее, правда, сохранилось и в период "развитого социализма", только что у подавляющего большинства его подружек губить было нечего. Специализировался он, скажем прямо, по среднему медперсоналу, как и другой мой приятель — Игорек.
Собственно, и его жена Валя тоже ведь медсестра.
Окончательно он осел слесарем на строящейся второй очереди городских очистных сооружений на Второй Массандре. Тут, вот именно, двенадцать часов вахты, а потом двое суток свободны. Сооружения пока не работали, да их, как кажется, до сих пор за прошедшие сорок лет так и не запустили, все строят. Так что, " с говном пока дело приходится иметь дело только на профсоюзных собраниях", — объяснял Андрюша. Все-таки полностью слиться с местным населением он не слился. Что-то мешало.
Может быть, уникальная по тем временам коллекция джазовых пластинок. Джаз он любил, построил самодельный проигрыватель хай-фай с прецизионным, люди говорили, что вполне патентоспособным, уравновешиванием звукоснимателя. Над качеством воспроизведения трясся больше, чем крымский куркуль над своей грядкой. Да и вообще хобби у Энди хватало. Не говоря о буддизме, суфизме и прочих модных фенечках, которые он менял не реже, чем раз в год. Только не надо думать, что он слепо следовал подхваченной идеологии. Производилась творческая доработка и адаптация к общему комплексу пристрастий и вкусов. Думаю, что Будда Гаутама, скажем, мог бы и не узнать свою идеологию в тех взглядах, которые Андрей проповедовал с совершенно небуддийской страстью.