Кроме начальников разного уровня на всех этих совещаниях сидели и люди из науки. Был там среди других профессор из московского Губкинского института Макогон, вроде бы как классик по гидратам, автор известной книги. Но этот ничего разумного, на мой взгляд, так и не сказал, просто все время надувал щеки с умным видом, подтверждая свою репутацию классика. Был Саша Малышев из Сибнии НП, руководитель тамошней лаборатории по гидратам. Он сумел сделать за эти дни расчетную модель по образованию гидратов в сжиженных газах в зависимости от их состава и температуры. Как кажется, противоречия с тем, что мы видели, не было. Но Саша очень хотел стать когда-нибудь доктором наук и очень кланялся Макогону, вписывал его, где мог, соавтором.
Внипигазпереработка, разумеется, тоже не могла быть в стороне.
Главным к нам прислали замдиректора по науке Евгения Максимовича Брещенко, очень милого и вежливого человека. Но, сказать по правде в обстановке горлопанства, взаимного переваливания ответственности и вообще постоянной истерики ему было нелегко и он несколько терялся.
Прислали еще несколько специалистов и в том числе Фридланда, благо его имя у институтского начальства связано с гидратами. Ну, и я, как местный завлаб, тоже среди них.
В.Я, конечно, в гидратах не очень много понимает. Но он собрал у эксплуатационников информацию о том, в каких местах были проблемы на этой трубе в прошлые годы. Возникла в результате модель, что там произошло. Получалось так, что и тут после опрессовки осталось около 10 % объема заполненных водой. Скорости у фракции низкие, вынести воду она не могла. Но с заводов постоянно уносится небольшое количество гликоля с установок осушки. Этот гликоль добавляется и растворяется в водных застойных зонах. В результате жидкость переливается и идет вперед. Около завода лежит практически чистый гликоль, чем дальше — тем больше доля воды. Вот она и создавала проблемы с образованием гидратов. Сначала небольшие и недалеко от завода, потом подальше и посерьезнее. И вот, наконец, наглухо перекрыла поток на середине трубы. Да и вводимый метанол сначала разрушает пробки, но ведь он не 100 %-ный, в нем около десятой части воды. Растворимость метанола несравнимо выше, он выносится потоком, а вода остается и добавляет трудности. Я был совершенно восхищен изяществом, с которым Володя сделал модель и провел расчеты.
Из этого следовали определенные выводы. В частности, что введение метанола в начало трубы вообще ничего не дает. Лучше бы вводить во многих местах в зоне пробок, в идеале — так, чтобы он оказался во всех водных зонах сразу. Немного, конечно, но хоть что-то полезное.
Начальство же, вдохновленное нагоняями по радио, приносило идеи одна другой краше. К примеру, один из замминистров, геолог, по-моему, 90 насоветовал выпустить всю фракцию по длине трубопровода, сжечь все ее сто двадцать тысяч тонн и начать работу с нуля. Я чуть под стол не упал. Взмолился начальнику главка, чтобы не вздумал и пробовать. Ведь в этом случае испарение фракции наполовину будет происходить внутри нашей трубы. А испарение будет охлаждать трубопровод и землю вокруг него. То есть, мы все заморозим так, что до июня не растают не то, что гидраты, но и обыкновенный лед. «Ну, а если не сразу?» Я посчитал, прикинув теплопроводность, которую измерял во время наших обследований, теплоту фазового перехода и прочее. Получилось, что нужно при постепенном испарении не меньше, чем дней сорок. Мои расчеты очень не понравились. «Да ты понимаешь, что это по мне будет сорок дней?!» Ну, я понимал, но что же я мог сделать? Я в запале предложил приказом по главку уменьшить теплоту фазового превращения в десять раз. Тогда все будет хорошо. Понимания, однако, не встретил.
Но все же автоцистерны от железной дороги пробиваются через тайгу, везут метанол, его закачивают в трубу. Вот она чуть-чуть задышала, вот уже фракция помаленьку стала поступать в Пыть-Ях. И вместе с трубой на глазах регенерируется наше начальство. Только вчера, помню, что в кабинете директора завода наш сэнээс-диссидент-экстрасенс Саша Из Физтеха, приехавши с трассы с пробами, стоит в ватных штанах да бушлате и начальнику главка проповедь читает, как, мол, надо бы отраслью руководить. А тут уж и со мной построже стали разговаривать, вот и секретарша стала на прием записывать, а вот и начальство из ЦК прилетело — тут, пожалуй, лишний раз и в приемную не зайдешь. Ну и слава Богу, и так уже все намерзлись — пора проводить и заключительный этап с наказанием невиновных.