Как средство против рахита я подбавлял в корм рыбий жир, по одной столовой ложке ежедневно.
Ел Джери очень много и, несмотря на обильный и питательный рацион, вечно чувствовал себя голодным, вечно шнырял в поисках лишнего куска. Невозможно было гулять с ним по городу без того, чтобы какая-нибудь сердобольная старушка укоризненно не проворчала в мою сторону: «Вишь, собаку завел, а кормить скупится. Бедная, еле ноги таскает с голодухи».
Щенок в самом деле еле таскал ноги. В первые месяцы животное растет прежде всего в высоту, а уж позже оно раздается в ширину, нарастают и укрепляются мускулы, вообще происходит окончательное формирование организма. Потому мой Джери все тянулся и тянулся кверху, а силенки по-прежнему было немного.
Помню, мы возвращались с прогулки, когда щенок решил показать свою прыть. Он побежал к дверям квартиры, резво прыгнул на крыльцо и, не преодолев этой высоты, споткнулся, ударился челюстью о ступени так, что лязгнули зубы, и свалился наземь. Плохо еще носили его ноги в то время!
Гулял Джери очень много. Памятуя наказ Сергея Александровича, я не жалел времени на прогулки. Да они были очень интересны, эти прогулки!
Почти ежедневно наблюдалось что-нибудь новое в поведении щенка. Сегодня он облаял прохожего, когда тот поманил его к себе. Назавтра, получив внушение, не побежал вдогонку за курами, хотя соблазн был весьма велик. Еще на следующий день прошел целый квартал у левой ноги хозяина по команде «Рядом!» без окрика и принуждения, поводком.
Хождение рядом применялось при каждом удобном случае. «Рядом» – трудный прием. Он требует от животного большой дисциплины, послушания, а от дрессировщика – выдержки и настойчивости.
Как происходит приучение к приему «рядом»?
Подана команда «Рядом». Прицепив Джери на поводок и держа конец поводка в левой руке, я медленно иду, придерживая пса у левой ноги. Через некоторое время поводок незаметно ослаблен. Джери немедленно забылся – игривой молодой собаке трудно сдержать себя – и потянул вперед. В ту же секунду замедляю шаг, чтобы расстояние между нами сразу увеличилось (это заставит собаку сильнее почувствовать свою ошибку), и, командуя «рядом», резко дергаю поводок к себе. Джери сразу останавливается, виновато оглядывается на меня. Заняв прежнее положение слева от хозяина (всегда слева!), он некоторое время старательно бежит рядом, заглядывая в лицо. И в виде поощрения за свое послушание получает лакомство.
Но вот на дороге попалось что-то интересное. Пес задержался, отстал и внимательно обнюхивает какой-то кустик. Тотчас ускоряю шаг (чтобы опять дать собаке сильнее почувствовать свою ошибку) и снова с окриком «рядом» делаю резкий рывок поводком. Джери с виноватым видом занимает полагающееся место.
Так он постепенно привык к команде «Рядом». Вскоре на прогулке поводок отцеплялся, и уже достаточно было одного приказания, чтобы собака послушно бежала у левой ноги.
Давно минуло то время, когда я тщетно старался приучить Джери к чистоплотности. К полугоду он стал безупречен. Сергей Александрович оказался прав: щенок действительно не мог, пока не развился и не окреп физически, выполнить то, что от него требовали.
Зимой моего воспитанника стали донимать морозы. Дог не имеет пушистой шубы; шерсть его коротка, хотя так густа, что в некоторых местах, например на шее, почти невозможно добраться до тела. У щенка же шуба была совсем жидкой, да к тому же недоставало жирового покрова. Небольшие морозы Джери еще терпел, но в суровые декабрьские дни для него началось настоящее мучение. Щенок горбился, стараясь сжаться в комочек, и, придерживая то одну, то другую лапу на весу, торопливо отрывал их от земли. Лапы, надо полагать, начинало ломить, щенок опрометью бежал домой и там, лежа в своем уголке, еще долго повизгивал, осторожно полизывая окоченевшие конечности.
Весьма возможно, что я пошел бы по линии наименьшего сопротивления и оставил бы Джери в покое, предоставив ему возможность отлеживаться в морозы дома, как это, к сожалению, часто делают недальновидные и мягкосердечные любители, если бы не вмешательство Сергея Александровича. Узнав о моих сомнениях, он, со свойственной ему страстностью, подверг меня уничтожающей критике.
– Да если собака лежит на диване, то грош ей цена! Это уже не служебная, а комнатная собака, собака для декорации! – ораторствовал он, как будто перед ним находился не один я, а целая аудитория. – Кого вы хотите сделать из своего Джери? Игрушку? Забаву? Диванные собачки нам не нужны. Нам нужны служебные. И вы, кажется, хотели этого же. А что такое служебная собака? Это – сильное, выносливое животное, с быстрой реакцией на окружающее, превосходно отдрессированное, готовое по малейшему знаку, хоть в дождь, хоть в вьюгу, выполнить ваше приказание. А вы говорите, «зябнет»… Тренировать надо!