Дальше идти рискованно. По счастью, совсем близко — одинокий скалистый островок. Но причалить к нему не так-то легко. Гонимые ветром волны, пенясь, разбивались о скалы и снова бросались на них.
— Вот и отлично! Буря устроила нам перерыв на обед! — сказал Отто, когда с трудом удалось вытащить на камни «Беляночку» — так они теперь ласково называли свою лодку.
Молнии, как ножницы, кромсали темную холстину неба, она рвалась на части с оглушительным треском.
— Во всем можно найти положительное, — говорил Куусинен, — в такую погоду нас здесь никто искать не станет!
— Только бы она не затянулась! — отвечал, поглядывая на часы, Вилле…
Но буря так же внезапно, как обрушилась на шхеры, убралась дальше на восток, к Хельсинки, и снова над берегами, лесами и морем воцарилась таинственная белая прозрачная ночь. Сильный, опытный гребец Вилле снова уверенно вывел лодку в открытое море.
И снова каждый отработал на веслах свою смену. И снова Вилле, сидя за рулем, подгребал товарищам.
Снова наступило раннее утро. Целые сутки прошли без сна.
— И то время, когда, дожидаясь Куусинена, я бродила по пристани, казалось таким далеким. Словно в раннем детстве. Не мудрено, что мы с Отто задремали. Вилле греб больше, чем ему полагалось. Жалко было будить нас. Но мы сами очнулись от тарахтения мотора. Навстречу шел пограничный катер… Ну, конец! У меня упало сердце. Я увидела, как Отто нащупывает в кармане пистолет. Голыми руками они нас не возьмут. Но в это же время издали затарахтел другой мотор. Вдоль горизонта, чуть ли не сваливаясь за него, шла моторка с десятком пассажиров. Пограничники дали сигнал катеру остановиться. Но он продолжал уходить на восток.
Не вняли на уходившем катере и второму сигналу. Тогда, оставив «Беляночку» в покое — какая, в самом деле, могла быть контрабанда на этой скорлупке! — пограничники круто повернули за ними.
«От нас эта лодчонка не уйдет! Осмотрим катер и догоним ее. Пять литров спирта или самогона — не велика добыча!»— решил капрал.
Когда пограничники свернули на восток, Вилле стал грести с удвоенной силой, чтоб уйти подальше на запад.
Главным в пограничной службе сейчас была поимка контрабандистов, которые, нарушая царивший в стране «сухой закон», нелегально провозили спиртные напитки и зарабатывали бешеные деньги.
НА СЕГЕЛЬСКЯРИ
«Беляночка» уже проходила у берегов острова Юссаро, от которого, чтобы достичь Сегельскяри, нужно свернуть прямо на юг.
Сегельскяри, где их должны ждать друзья из Швеции, был виден невооруженным глазом. Но, чем дальше отходила «Беляночка» от Юссаро, тем сильнее становилась волна. Тем тяжелее становилось грести. Да и лодчонка вовсе не приспособлена к плаванию на такой крутой волне, к тому же то ли ее плохо подготовили к весне, то ли неосторожно вытаскивали на скалы, дно расщелилось, и на носу и на корме показалась течь.
Айно орудовала черпаком, Куусинен на носу — банкой из-под консервов, но вода у днища не только не убывала, а, наоборот, доходила до щиколотки.
Вилле стал уставать, сказывались бессонные сутки и безостановочная гребля. Но «Беляночку» все быстрее и быстрее уносило в открытое море. Тогда Вилле повернул корму против ветра и погнал ее обратно, прямо на Юссаро. И вскоре лодка килем зашуршала по камешкам.
Берег… Айно не могла без содрогания смотреть на руки Вилле. На пальцах и ладонях мозоли. Водяные волдыри. Некоторые лопнули, кожа уже сошла, и потертые места кровоточили. Как только он удерживался от стонов!
— У тебя просто волшебный мешок, молодец, все предусмотрела! — похвалил Айно Куусинен, когда она, порывшись в сумке, вытащила оттуда бинты и стала перевязывать руки Вилле.
Слой за слоем накладывались бинты на руки. Теперь казалось — на них надеты белые рукавицы… И тут из-за туч выглянуло солнце, словно для того, чтобы придать бодрости мореплавателям поневоле. Подкрепившись всухомятку хрустящими хлебцами с маслом и колбасой, усталые путешественники прилегли отдохнуть на часок-другой, да так без просыпа и проспали восемь часов. Они спали бы дольше, если бы дневной солнцепек не сменила пронизывающая прохлада.
Несмотря на то что ветер не уменьшился, надо было продолжать путь на Сегельскяри, чтобы пристать к нему в тот же день, иначе можно разминуться. Ведь встреча назначена на понедельник. Но, хотя ветер переменился и стал попутным, волны чуть не захлестывали «Беляночку», все время приходилось, словно на санках, скатываться с горки, въезжать на нее и снова скатываться вниз.