Дома мне обрадовались. Я рассказывала свои злоключения, мама и Михалыч смеялись до слез. Но вечер был коротким, завтра рано вставать, чтоб уехать из города детства до транспортного коллапса.
Утром я бесшумно выбралась из квартиры. У подъезда меня уже ждало такси, потом опять платформа Воронок и час пути в полупустом вагоне. В метро все равно была толкотня, хотя больше из-за поставленных заграждений, разделяющих правостороннее и левостороннее движение. Не было и восьми, а я уж на работе, но Ковин к моему удивлению приехал еще раньше. Что встреча прошла плохо? И он решил меня прям с утра песочить?
Я прошмыгнула в Зимний сад и привычно поливала цветы, на анекдоты меня с утра не тянуло и я ограничилась парой детских стишков — страшилок.
— Доброе утро, Николь Александровна.
— Здравствуйте, Андрей Владимирович. Как прошла встреча?
— Если вы переживаете за свою подчиненную, то мамочку я отпустил в разумное время. Вел себя прилично и своего деспотичного характера не выказывал.
— И…
— Что, и?
— Как вам Алимпиада Савельевна?
— А она Савельевна? А я ее все время Самсоновной называл, спасибо Островскому. Нормально, конечно с ней не так весело как с вами, но она меня и не раздражает как вы.
— Хорошо, что не раздражает. Значит оставляем.
— Оставляем. Идемте, чай попьем, я конфеты принес, не все же мне вас объедать.
— Мне нужно закончить отчет, и если конфеты еще останутся, я воспользуюсь вашим щедрым предложением.
Я ушла к себе. Минут через десять все же соблаговолила отнести чай Ковину, а потом почти до вечера отвечала на телефонные звонки. Обед благополучно пропустила, даже не удалось послушать рассказ Кати о свидании и отчет о «выходе в свет» Липы. А сегодня опять совещание и опять допоздна. Я подготовила всю необходимую информацию, а присутствовать на ристалище пришлось Липе, не хотелось мне своим фингалом сиять на сборище.
Всю неделю просидела безвылазно в кабинете, поток информации все не уменьшался, обработать нужно было еще много всего важного и нужно, стараниями Липы я была ограждена от «мелких» поручений Андрео, которые обычно и отнимали много времени, теперь не приходилось бегать по магазинам, выискивая нужный оттенок галстука, или отслеживать новинки техники. Екатерина отсевала ненужных собеседников и следила, чтобы никто не отвлекал меня от работы.
Выходные просто провалялась, так и не удосужилась выбраться хоть куда-нибудь, а планировала посетить пару музеев. Но усталость брала свое, многолетняя, накопившаяся еще с издательства, как всегда подступала к концу года. Все бегают, суетятся, а мне хотелось укрыться с головой и так и просидеть все предстоящие праздники.
На этой неделе должна была начаться аттестация сотрудников, проводиться она должна была в несколько этапов, сначала технические исполнители, потом специалисты и напоследок руководящие кадры. Я все еще не теряла надежды, что доберусь до нормативки, чтобы освежить знания и не ударить в грязь лицом.
В понедельник влетела Софья с квадратными глазами и стала вещать, что-то маловразумительное, мне пришлось ее усадить, напоить чаем, а уж потом в нормальном состоянии она мне рассказала, что ж ее так обеспокоило.
— Ну, ты ж понимаешь, что эти удумали. Новый перечень, а у нас же аттестация, а вдруг они их начнут по нему спрашивать, а никто ж ничего ж не знает. Сейчас уже курсы по его изучению предлагают. Давай отправим, кого можем. А?
Я даже не сразу поняла, что за Перечень, для меня эта информация уже давно перешла в разряд отработанной.
— Успокойтесь, в этом году его точно уже не успеют принять, спрашивать по нему ничего не будут, а курсы это выкинутые деньги. Вы лучше о курсах сервировки подумайте, я с Катей с удовольствием туда пойду. И нужнее.
— Точно?
— Точно, точно. Не паникуйте, народ и так нервный.
— А как не паниковать, если аттестацию никто не пройдет, это ж отдел кадров виноват — работают плохо.
— Все ее пройдут.
— Успокоила. В обед приходи, я в выходные такие блинчики с мясом приготовила, и на тебя взяла.
— Приду.
Про блинчики я забыла, мне их вечером на охране отдали. Вторник так же пролетел в разборе информации и многочисленных посланий. А в среду долго не могла понять, что от меня нужно Славику, его «готова, поехали» ввело меня в ступор.
Не сразу вспомнила, что сегодня мне предстояла встреча с окулистом. Цвет фингала был слегка желтоватый, хорошо замазывался и был практически не виден, и я напрочь забыла о враче. О вот он обо мне — нет, встречал на пороге, целовал ручки и предлагал продолжить знакомство. Но двумя глазами я не увидела в нем, хоть что-то привлекательное, красивая внешность и все. Отказавшись от предложения поужинать, я пошла домой, ужинать в более приятной компании Лады и Челе.
В четверг так и не поняла, почему именно я таскалась весь день с Ковиным, и в двенадцатом часу ночи мои надежды хоть что-нибудь почитать перед аттестацией окончательно растворились.
А в пятницу меня тестировали, как агрегат. Три женщины приятной наружности, сначала дали мне заполнить анкеты, тесты, потом мы немного потрепались за жизнь, мне задавали вопросы, и я в меру своей фантазии на них отвечала, разброс тем был огромный от налогообложения до матриархата, через несколько часов общения меня отпустили. Оставалась только надеяться, что хоть на что-то я ответила правильно. Результаты обещали сообщить через неделю. Тоже мне подарок к Новому году.
В последний момент Ковин все же решил организовать отдельный корпоратив для себя и заместителей, этакий междусобойчик со всеми наворотами, и чтоб место презентабельное, и обслуживание высший класс, и еда отменная, и культурная программа занимательная. О чем этот баклан раньше-то думал?! А?
Мне очень хотелось его запихнуть в ресторан «Привет от туземцев», где основную массу блюд в меню занимали тараканы и прочие насекомые, а основным развлечением была ловля этих насекомых для последующего приготовления. И в Новый год я бы ушла свободной птицей. Лучше бы заказала, все равно ушла свободной птицей, из-за какой-то курицы ощипанной.
Спасибо Чистину, нашел он нам пафосное место для таких как он и Ковин. И я со спокойной совестью вычеркнула этот пункт из своего планинга. Последние рабочие деньки и потом разгульные каникулы, меня ждала Абхазия и мандарины. Результаты аттестации принесли в четверг, на меня и на управделами отдали лично Ковину, мне передали папки на Липу и Катю. Перед уходом аттестующая дала мне свою визитку и сказала, «что я могу обращаться к ней напрямую» и «они с радостью найдут мне достойную работу». Что результаты так плохи?
В принципе ничего плохого о девочках там не было, Екатерине рекомендовалось «больше уверенности», а Липе «быть открытой». Ковин отдал мне папку, и с интересом узнала, что могу претендовать на должность «административного директора». Честно говоря, меня это расстроило, не хочу я быть административным директором, я хочу быть банальным завканц с перспективой пучка, толстенных очков и отвратительного характера. Андрео долго надо мной подтрунивал, но реакции не дождался.
А вечером меня ожидала встреча с очередной пассией Ковина. Девушка с розоватыми волосами, зашла ко мне в кабинет и стала расспрашивать меня о том, что любит шеф. Меня сразил наповал ее вопрос о сексуальных предпочтениях Ковина, чуть челюсть не отвисла, но я взяла себя в руки, напустила на себя вид всезнающей и умудренной опытом. Окинула девушку оценивающим взглядом, и зацепилась за журнал в ее руки. Утром в метро я как раз успела прочитать статейку из этого глянца. Я знаю, что читать через плечо неприлично, но не могла устоять, для меня эти статьи являются постоянным тренажером острословия. Я дословно пересказала девушке содержание статьи, о том, как соблазнить мужчину, как надо натереться клубникой и покрыть себя взбитыми сливками, а потом в порыве гастрономического удовольствия ваш партнер и вы вознесетесь на вершину блаженства. Девушка слушала и даже что-то конспектировала.
— Вы любите этот журнал?