С утра раздала сувениры, показала фотки и успела собрать все сплетни. А потом погрузилась в разбор служебной почты. Вот шеф, уже вчера успел всяких указаний надавать. Что ж ему не сидится на попе ровно?
Все вернулось в привычное русло, и только Кольцо Всевластья (каюсь, не устояла перед соблазном и купила парочку колечек) напоминало о сказке. Незаметно наступил февраль, а значит еще немного и весна. Но раньше весны будет набег Кравца в наши угодья. Мой любимый матершинник присылал мне каждый день сообщение с обратным отсчетом.
— Дни считаю до встречи с тобой.
— И я, Савелий Евгеньевич, и я.
Так обычно заканчивалось наше скайп общение на еженедельном совещании всех директоров.
Да это не комната отдыха, а подслушивательный пункт какой-то.
— Тут поговорим, а то разговор конфиденциальный, не для чужих ушей.
— Хорошо, Савелий. Что случилось?
У моего шефа с Кравцом разговор тайный, а тут с пакетом рубашек под дверью замерла, знаю, что подслушивать плохо, но так интересно.
— Ты же помнишь, на каких условиях я согласился с тобой работать?
— Помню, ты говоришь что надо, я это достаю, покупаю, выделяю деньги.
— Так вот, помощник мне нужен.
— Бери, штат увеличу, какие проблемы, составь требования, Софья найдет.
— Нашел уже — Николь. Я ее забираю себе.
— Что?
Мне это «что» совсем не понравилось, после него обычно у Ковина шевелюра начинает дымиться и из ушей пар идет.
— Николь заберу. Она тебе все равно не нужна, то и дело увольняешь, а мне такой человек нужен.
— Не отдам, — упрямо сказал мой Биг Бос.
— Ты хорошо подумал? Знаешь же последствия.
И я знаю, не будет у нас тогда главного по науке. Куда же мы без Савелия?
— Знаю. Но не отдам.
— А я согласна, я же всегда говорила, что Савелий Евгеньевич мужчина моей мечты.
Мое вываливание из комнаты отдыха было фееричным.
«Я от нее третий месяц отгоняю брюнетов, блондинов, молодых, накачанных, а она о Савелии мечтает?!»
Так быстро я еще в Зимний сад никогда не попадала, меня туда вынесли, почти с дверью.
— Да отпустите, мне же больно.
— Ты чего творишь!
— Ничего я не творю. Это вы сейчас Кравца упустите, и накроется наша наука медным тазиком.
— Не ваше дело. Не отпущу!
— Да Вы меня через неделю обратно заберете.
— Чего?
— Он меня и неделю не выдержит. Сам Вам меня и отдаст еще и поклянется в вечной любви и верности.
— Что?
— Господи, вон водичка в лейке, умойтесь и охладитесь, может и начнете думать нормально.
Ковин нехорошо прищурился, но уже не напоминал Везувий.
— Вы соглашаетесь на его условия. Он же не знает какое я «счастье великое», а когда узнает, сам меня отдаст. Через неделю и заберете меня из Владивостока.
— А если не отдаст?
— Сомневаетесь в моих способностях?
— Нет.
— Тогда переводите меня к Кравцу, пусть получит, что хочет и насладится в полной мере.
Моя кровожадная улыбочка понравилась Шефу, он был уже почти спокоен. Ну окажусь я там на несколько дней раньше Ковина и что? Успею проверку провести вместо Веры, еще какие-нибудь поручения до приезда босса выполню, кровь мужику попорчу заодно, чтоб думал о чем просит в следующий раз.
— Раз девушка согласна, так и быть отдам ее тебе, Савелий. Через неделю буду у тебя, навещу бывшую сотрудницу.
Шеф набрал Софью и приказал быстро сделать документы о моем очередном увольнении и приеме на работу. Кравец был немного напряжен, не так выглядит человек получивший, что хотел.
Часть. Владивосток, на маяке твоем не гаснет огонек (с).
— И что теперь с тобой делать буду?
Вопрошал меня Кравец, когда мы уселись в кресла самолета.
— То есть?
— Не планировал я с тобой работать. Хотел убедиться, что Андрей поумнел и не отпустит тебя больше. А то, что ты влезешь, в мои планы не входило. Давай так, Николь, через неделю Ковин все равно приедет, так я тебя и верну, скажу, что ты просто невыносима и что теперь я понимаю, почему он тебя увольняет. Договорились, а?
Что я могла ответить? Мой хохот напугал впереди сидящего пассажира.
Не влезай, а то убьет, а в моем случае — уволит.
Но есть и положительные стороны — во Владивостоке я еще не была.
— Эх, не в то время ты ко мне собралась, Николеттка! — сокрушался Савелий, доедая бутербродик с рыбкой, мне он с икрой отдал.
— А я и не собиралась особо, сами вытащили.
— Мы в следующий раз, обязательно договоримся заранее, чтоб Андрея разыграть. Главное чтоб лето было, я тебя на яхте покатаю, махнем в Японию.
— В Японию я уже махала, — да намахались мы тогда саке с Розиным до полного окосения, пригласившие сами были не в лучшем виде, но им же не пришлось топать в этих странным неудобных деревянных сабо. — И что значит, в следующий раз разыграем? Это Вы у нас шутник великий, а я всего лишь жертва обстоятельств.
— Великий шутник у нас Ковин. Он меня знаешь, как разыграл в твое последнее увольнение, то есть уже предпоследнее. Сказал, что ты совсем ушла и больше не вернешься, так сказал, что я даже поверил. Ему значит можно над моими сединами издеваться, а я и пошутить беззлобно не могу.
— А он и не шутил. Я не собиралась возвращаться.
— Это как это?
— А вот так.
— Николь, ты же вернешься обратно, ты же Андрея не бросишь? Ну, куда он без тебя?
— Не решила еще.
— Это что получается — Андрей старался, возвращал, а я по дури тебя опять уйти заставил. Вот, черт. Это ты специально согласилась, чтоб от него сбежать, а виноват буду я!
— Не особо он и старался, просто не люблю незавершенные дела.
— Не нравятся мне твои ответы, Николеттка, не отпущу тебя от себя и близко, а то еще сбежишь, а мне потом Андрей голову оторвет, он же через неделю примчится, в этом-то уж я уверен.
А может действительно сбежать?
— Не примчится.
— Посмотрим.
— Можем даже поспорить, через неделю его не будет.
— Будет. На что спорим?
— На бутылку коньяка.
— Тогда уж на ящик.
— Хорошо.
Никогда мне так легко не доставался коньяк, да еще ящик, а всего лишь надо было посмотреть почту перед посадкой в самолет. Ковин рванет в Гонконг, какие-то проблемы по контракту, требуется его высочайшее присутствие. Как раз в те дни, что он планировал провести во Владике, он и рванет решать проблемы.
Я так и не уснула, а вот Кравец с наслаждением похрапывал в своем кресле, любовно укатанные двумя пледами.
— Ерец, мать твою.
Ага, значит, почту открыл Савелий.
— Ничего, еще неделя не прошла, есть шанс получить с тебя коньяк.
— Надейтесь.
— А что мне остается.
Черт, ну вот только что была полна сил и готова к подвигам, но стоило сесть в машину, как сразу накатила усталость и сонливость. До квартиры Савелия мы добрались быстро, всю дорогу я пыталась разлепить глаза, так что город почти не увидела.
— Ложись, Ники.
— Угу.
Я уснула еще до того, как моя голова коснулась подушки.
Забрал телефон с тумбочки, никто же не будет думать о разнице во времени, а отдохнуть ей надо. Вот уж учудил, мог же остановиться, но понеслись залетные, и было даже как-то неловко дать обратный ход. Вот прилетела бы летом, а то среди зимы. Ну, не болван, он-то точно про разницу во времени знает, но все равно названивает, не может без девахи-то нашей. Коньяк все еще возможен.
— Что звонишь, спим мы.
— Я Ники звоню, почему у тебя ее телефон?
— Если девушка в моей постели, то уж телефон-то ее я точно могу взять. Ты же в курсе у меня только одна спальня.
Андрей что-то невразумительное хрюкнул в трубку.
— Пусть позвонит, как проснется.
— У тебя же будет утро ранее.
— Ничего. Мне с ней поговорить надо.
— Передам, как проснется. А она красавица, когда спит. А главное молчит же, когда спит. Надо ее почаще в постель укладывать, целей мир окружающий будет.
— Пусть перезвонит.
Довольный растянулся на диване. «Увидим, кто кому коньяк покупать будет». Диван надо побольше купить, а то тянуться на нем неудобно. Ну, Ники, лимончики к твоему коньяку прикуплю с удовольствием.