– Саша!!! – с криком я вскакиваю на кровати.
7
Ещё не до конца осознав, где нахожусь, я тру глаза. Как будто это поможет им вновь заработать! Вспомнив обо всех событиях, что со мной произошли за какие-то два дня, я откидываюсь обратно на подушки. Кажется, что это всё происходит не со мной. Будто во сне я проживаю темноту в глазах. Кстати, сквозь эту темноту можно разглядеть некие блики или пятна, не знаю, как их назвать. Может, это очертания мебели в моей комнате, и я их вижу? Надежда во мне загорается, но я указываю её рукой на выход. Отныне я не вижу, и нет тут никакой магии, во мне не открылись внезапно неведомые силы экстрасенса. Я просто обычная девчонка, лишённая зрения…
Вспомнив, что вчера даже не переоделась, я решаюсь встать с кровати. Это даётся нелегко, так как я не знаю, где пол и пытаюсь нащупать поверхность ногой. Так, вроде бы я крепко стою на ногах. Теперь нужно кого-нибудь позвать.
– Ма-ам! – кричу я так громко, что после этого заливаюсь хриплым кашлем.
Конечно, это не самый лучший способ кого-нибудь позвать на помощь, так как дом огромный, и здесь сплошь и рядом стоит звукоизоляция. Но другого выхода у меня нет, кнопки в телефоне я, увы, не вижу! Наверное, сейчас я похожа на бомжа с улицы, который не ел неделю, а то и две. Волосы у меня грязные и спутанные, одета в непонятно что. Я действительно даже не знаю, что на мне сейчас надето! И лицо у меня сейчас, наверное, больше похоже на бледную поганку!
Дверь в комнату приоткрывается, оповещая меня об этом тихим скрипом. По звуку каблуков я понимаю, что мама меня всё-таки услышала. Кажется, я стою посреди комнаты, смотря своим затуманенным стеклянным взглядом в пустоту. Выглядит, наверное, жутковато…
– Даша, ты звала меня? – спрашивает мама, её голос доносится где-то совсем рядом.
– Да… поможешь мне переодеться? – просить о таком маму было очень неловко, но деваться было некуда.
– Конечно! – восклицает она и, стуча по полу каблуками, направляется к шкафу.
Я стаскиваю с себя что-то на подобии футболки, а затем стягиваю джинсы.
– Вот, это жёлтое платье с серебряным поясом. Наденешь?
Я застываю на месте. Она что, с ума сошла? Какое платье!
– А проще ничего нет? Джинсы, например…, – я недовольно фыркаю и отворачиваюсь, сама не знаю в какую сторону.
– Ну, ладно…, – голос мамы кажется мне расстроенным, отчего я чувствую себя ужасным человеком. Мы с мамой такие разные, а я даже не пытаюсь узнать её ближе. Возможно, у нас с ней много общего…
Мама долго ковыряется в шкафу, не говоря мне ни слова. Наверное, и правда обиделась. Мне хочется подойти к ней, утешить, извиниться. Но я продолжаю сидеть на месте, повесив голову.
– Наденешь чёрные джинсы и тёмно-красную футболку? – спрашивает мама спустя некоторое время своей возни. От её встревоженного и тихого голоса я вздрагиваю.
– Да, спасибо! – пытаюсь быть искренней и поблагодарить от души, но получается лишь невнятное словосочетание, которое будто само собой вылетело из моих уст.
Пока я переодеваюсь, мама всё время стоит рядом, но не решается заговорить. Я чувствую, что она хочет сказать мне что-то важное, но в голове, наверное, прокручивает идеальный диалог.
– Там вчера мальчик приходил, Саша, – начинает мама, и я застываю на месте. Теперь я вся внимание, – он узнал, что произошло. И сказал, что больше не хочет иметь с тобой ничего общего. Мне так жаль, милая…, – голос мамы понемногу сбивает обороты, и под конец превращается в еле различимый шёпот.
– Ты врёшь! – кричу я, но по щекам уже бегут горькие слёзы.
Неужели он мог бросить меня? Из-за этой грёбаной аварии! Нет, я в это не верю! Он любил меня…или нет? Знала ли я это на сто процентов? Нет, ведь я не могла заглянуть ему в самую душу…
– Даша, это правда! Я тебе не вру! – кричит мне в ответ мама, задыхаясь на каждом слове.
Закрываю лицо руками и опускаюсь на кровать. Такого не могло произойти! Крыс не мог меня бросить… кажется, у меня случается самая настоящая истерика…
– Мам, возьми мой телефон. Он остался в тех джинсах…, – прошу я женщину, заранее зная, что делать.
Конечно, я преувеличиваю. Что делать в подобной ситуации я никогда не знала. Просто брала свою любимую машину и уезжала. А что делать сейчас? У меня перед глазами был лишь один вариант, и тот мог не сработать.
– Взяла…, – дрожащим голосом оповестила меня мама.
– Набери Юлю, пожалуйста! – умоляющим голосом прошу я, глотая слёзы. Голос срывается то на шёпот, то на рокот, то на дрожащее безумие души, которая хочет вырваться из тела и улететь далеко на свободу.