— Простите, — тихо извиняется Сэнди, отлипая от меня.
Она поправляет растрёпанные кудри, едва сдерживает улыбку и заливается краской стыда. По ходу даже не заметила, как голос этого кретина её убаюкал. Неудивительно, нудятина редкостная.
— Ничего интересного ты не пропустила, — успокаиваю её я.
— Ужас. В больнице просидела всю ночь с матерью. Машина сбила, — зачем-то рассказывает мне Сэнди.
Я раздумываю всего минуту и поворачиваюсь к зевающей соседке.
— Слушай, Мур, пошли отсюда. Это светило науки начинает меня напрягать, аж голова разболелась…
Девчонка изумлённо пялится в ответ. В огромных глазах — недоверие и страх.
— Да не сожру я тебя, — ухмыляюсь. — Кофе выпьем, тебе полезно будет.
— Ты может и нет, а твоя Виктория мне точно космы повыдирает.
А вот это бесит. Моя свобода — это моя свобода. Делаю, что хочу, всегда так было, есть и будет. Встаю, привлекая к себе всеобщее внимание.
— Брукс, у нас ещё пятнадцать минут, — недовольно скрипит профессор, переключая слайд презентации.
— Нет, благодарю, сыт по горло вашим долбанным маркетингом. Да и девчонке нехорошо. Отведу в медкабинет. Пьёт по-чёрному, а потом мучается, — серьёзно отвечаю ему я.
Сэнди удивлённо хмурит брови, но всё же не может сдержать смешок. Сморчок открывает и закрывает рот.
Ухожу, забирая вещи. Точнее пустую тетрадь, в которой не записано ни строчки.
— Посмотрим, как вы сдадите сессию, Рид! — себе под нос угрожающе бурчит старикашка.
— Не уверен, что найду для этого время…
Мне настолько плевать. Я может только и жду, что меня отчислят. Реально опостылело. Думаю, пора бросать. Не вижу я себя офисным планктоном, облизывающим задницу какому-нибудь толстому плешивому боссу. Не этого, однозначно, я хочу. Стоит поговорить с матерью, потому что засунуть меня сюда точно было ошибкой.
— Зачем выставил меня идиоткой? — возмущается Мур, когда выходит вслед за мной.
— Ой, да брось, Сэнди. У тебя же с чувством юмора всё в порядке.
— В кафетерий пойдём? — равняется со мной, вскидывая бровь.
— Да. Голоден как чёрт, — двусмысленно ей подмигиваю, и она сразу отводит взгляд.
В кафе почти никого нет, а значит можно спокойно выбрать, что пожелаешь, без толкания локтями, ора и разборок.
На моём подносе нет свободного места. Всё-таки нельзя приходить сюда на голодный желудок. Сэнди смотрит на меня так, словно я собираюсь и её проглотить на десерт. Может быть, может быть…
— Зачем позвал меня сюда? — не выдерживает она, отпивая свой капучино. Есть отказалась, ссылаясь на диету.
Тёлки слишком заморачиваются по этому поводу. Пора бы им понять, что парням не нравятся тощие воблы, лишённые форм. Отчего-то вспомнил Смит, свою грёбаную сводную сестру. Вот кто не парится на эту тему. Постоянно без зазрения совести совершает набеги на холодильник. Даже ночью жрёт. И куда это всё девается, исчезая в ней как в чёрной дыре? Растущий организм млять.
— Ты звонила мне утром, — напоминаю я, разглядывая Сэнди. А она ничего. Симпатичная, особенно с кудрями, хоть я их терпеть не могу после появления Смит в моём доме. Потому что всюду маячат перед глазами и бесконечно раздражают.
— Звонила, — смущается она. — Хотела узнать, появишься ли в колледже. Ты ведь — редкий гость.
— И вот я здесь, — моя бровь в ожидании взлетает вверх. — Есть какое-то интересное предложение?
Сэнди снова краснеет, и опуская глаза, теребит рукав пыльно розовой блузки.
— Мне помощь твоя нужна, если честно, — вздыхает и карие глаза смотрят с надеждой.
Отставляю пустую тарелку в тот момент, когда заканчивается пара, и голодные животные-студенты начинают брать штурмом шведский стол.
— Ладно, говори, — замечаю Дана у входа. Он уже клеит какую-то несмышлёную первокурсницу, напоминающую сейчас по цвету помидор.
— Я пойму, если ты откажешь, потому что…
— Мур, давай ближе к делу, — недовольно прерываю я. Задолбал этот её вечно извиняющийся тон и трясущиеся руки. Словно я зверь какой.
— Моя мама работает в мэрии вторым секретарём. Так вот вчера она не вышла на работу. Спешила на автобус, чтобы не опоздать, побежала на красный и…
Девчонка качает головой и пытается сдержать слёзы. Вот ведь чёрт, только не это. Она, к счастью, быстро берёт себя в руки и смахивает салфеткой едва намокшие глаза.
— В общем, на рабочем месте её не обнаружили. Дозвониться до неё не смогли. Мистер Бэкет тут же решил уволить её без разбирательства.
Бэкет — тот ещё хмырь. Мать неоднократно упоминала о нём.
— Не имеет права, это ведь несчастный случай, подтверждённый документально, — поясняю ей я, замечая недовольное лицо Виктории, обедающей со своими подругами. Она то и дело мечет искры в нашу сторону.
— К сожалению, он действительно уволил её, — Сэнди пожимает плечами и мнётся. — Дело в том, что живём мы вдвоём, и если сейчас она останется без работы, то нечем будет выплачивать аренду дома и…
— Я поговорю с матерью, — перебиваю. Итак понятно, что ситуация — полный отстой.
— Огромное спасибо, — наконец, выдыхает она. — У меня есть ещё одна просьба, Рид. Знаю, что наглею, но не мог бы ты свести меня с Гаем? С Гаем Осмо, владельцем клуба «Логово». Я знаю, что вы общаетесь…
Она заметно напрягается, когда задаёт этот вопрос.
— Зачем тебе встреча с ним? — спрашиваю я. Конечно, у меня есть подозрения, но хотелось бы получить версию от неё.
— Слышала, что в клубе можно хорошо заработать, а мне сейчас очень нужны деньги, Рид, — тихо объясняет Сэнди. Опять мучает свой рукав, того и гляди останется без пуговицы на манжете.
— Мур, не надо тебе туда лезть, — холодно предупреждаю я. — Это не для тебя, поняла? Сколько денег тебе надо?
— Прекрати! — злится. — Я не стану брать от тебя ещё и деньги.
— Про «Логово» забудь. Я серьёзно, Сэнди.
— Значит, нет? — поднимает на меня глаза и обиженно щурится.
— Значит, нет. Тебе — там не место. Не вздумай даже соваться туда, дура.
Мы смотрим друг на друга, не мигая.
— Зай, обедаете? — перед нами возникает Тори, крайне плохо маскирующая свой гнев.
— Уже закончили, — отвечаю я, допивая стрёмный кофе.
— Сэнди, тебе пора, — тактичность у Виктории напрочь отсутствует.
— Точно, — брюнетка начинает собираться, а я прожигаю взглядом Викторию. — Спасибо, Рид.
Она забирает со стола тетрадки и уходит под пристальным вниманием блондинки.
— Не поняла, Брукс? — Тори тут же занимает её место. — Что она делала здесь с тобой?
На лбу Виктории снова проступает некрасивая линия.
— Уймись, ты ведёшь себя как идиотка, — откидываюсь на спинку стула и здороваюсь с проходящим мимо парнем.
— Ты — со мной, Брукс. Меня задолбали твои подстилки!
— Я сказал тебе, закрой свой рот! Какого чёрта ты устраиваешь мне здесь истерику? — начинаю выходить из себя. Она ведь знает, что я терпеть не могу её концерты.
— Ты понимаешь, в каком свете меня выставляешь?! Чтобы я не видела… — осекаю её взглядом, но она не может затормозить, — всяких убогих шалав рядом с тобой!
Встаю, подхожу к ней и наклоняюсь. Сильно сжимаю предплечье, отчего она тихо вскрикивает. Ощутимо толкаю на себя и прямо в ухо медленно и доходчиво:
— Не смей указывать, что мне делать. Поняла меня?
Виктория смотрит прямо перед собой, молча прожёвывая обиду. Потому что мы оба знаем: несмотря на то, что отношения наши длятся долго, я с лёгкостью порву с ней в любой момент, если захочу.
— Сегодня домой — пешком. Я позвоню.
Отпускаю руку, и она тут же её потирает, озираясь по сторонам.
— До скорого, детка, — иду к выходу, по пути прощаясь с Даном и компанией.
Всё, на сегодня студента изображать мне надоело. Вечерком поеду на побережье к друзьям, дома всё равно дерьмопраздник, посвящённый Смит. Не хочу быть втянут ещё и в это.