Да он точно пьян! Очевидно ведь, что играет со мной. Наслаждается моим смущением и ничуть не скрывает этого! Я покрываюсь испариной, пока его взгляд медленно спускается вниз к моим оголённым ногам.
— Платье нравится? — слова вырываются раньше, чем я успеваю их обдумать.
И тут он делает то, что заставляет меня беспомощно застыть на месте. Поддевает пальцами низ платья и скользит им вверх по бедру.
— Нет.
Я прищуриваюсь, он поднимает обжигающий взгляд, и мои внутренности словно воспламеняются.
— Нравится то, что под ним…
Глава 51
Дженнифер
Я готова вывалиться прямо в окно. Моргаю так, будто у меня случился нервный тик и думаю о том, что мне, вероятно, всё это послышалось. Рид поднимает руку, на секунду сверкая циферблатом часов, и дотрагивается до моего лица. Я чувствую, как учащается пульс, и мгновенно вспыхивает кожа под его пальцами. Ладонь скользит от подбородка к шее, забирается в мои волосы, и я порывисто выдыхаю, ощущая властное прикосновение.
— Не связывайся с ним, Смит, — наклоняется ещё ниже ко мне, и его горячее дыхание опаляет губы.
Молчу, не в силах пошевелиться. Он вдруг склоняет голову чуть влево и ведёт носом по моей щеке к виску. Шумно и откровенно вдыхает запах моих волос, разгоняя по телу толпу взбесившихся мурашек. Клянусь, никогда и ни на кого моё тело не реагировало подобным образом. Оно совершенно меня не слушается.
— Ты вся взмокла, Дженнифер, — задевая губами ухо, шепчет он, в то время как рука скользит по лопаткам вниз.
У меня под волосами действительно мокрая шея и спина. От волнения и нервного напряжения. Так всегда происходит, когда мы остаёмся наедине.
Убейте меня. Зажмуриваюсь, наслаждаясь каждым едва заметным касанием его губ. В один миг все чувства обостряются, и моя вселенная сужается до размеров этой комнаты. То, что происходит кажется таким нереальным… Но это мы, и я бесконечно долго умираю в предвкушении.
— Ты пьян, — только и могу вымолвить дрогнувшим голосом. Весь мой боевой настрой на серьёзный разговор куда-то пропал…
— Да. Ты пахнешь так, что у меня крышу сносит, — вдруг признаётся он, притягивая к себе.
Внутри что-то обрывается. Он медленно водит губами, касаясь разгорячённой кожи. По ощущениям у меня поднимается температура. Я вся горю. Кровь кипит, растекаясь по венам горячей лавой. Моё дыхание предательски сбивается, когда он прижимает меня к своему частично оголённому торсу.
— Так тебе нравится Ричи? — спрашивает, легонько прикусывая нежную кожу шеи.
— Дааа, — еле слышно отвечаю я, и похоже это скорее на призыв к продолжению…
Рид тихо и хрипло смеётся. Отодвигается от меня и серьёзно смотрит, прищуриваясь. Я опускаю ресницы и всё же делаю это: протягиваю ладонь и веду пальцами, касаясь вздутой вены на его руке. Ощущаю, как он напрягается. Решаюсь посмотреть в его серебристые глаза: прожигающие, как всегда, насквозь. Сегодня в них столько дикого блеска и ничем не прикрытого огня, что становится по-настоящему страшно. Он такой порочный! Я всегда это чувствовала. Черти пляшут, затягивая меня так глубоко, что точно не выбраться.
— Я вот что думаю, Смит, — приближаясь к моим губам, произносит он, пока я активно торможу, пребывая в шоке от того, что происходит, — может пошло оно всё к чёрту, а?
Голова идёт кругом, воздуха становится катастрофически мало, и мне всё тяжелее вдыхать его. Словно кислород враз стал тягучей консистенцией. Ладони вспотели, сердце оглушительно стучит где-то в области горла. Я сглатываю, когда его чуть шершавые пальцы сперва касаются моей нижней губы, а затем грубо скользят вдоль верхней. Он наблюдает за тем, что делает и судорожно выдыхает, когда я едва касаясь языком, прикусываю подушечку пальца зубами.
Творится какая-то чертовщина, его ладонь гладит меня по щеке, и я, прикрыв глаза, прижимаюсь к ней, ласкаясь как кошка. Мы оба замираем, на секунду выпадая из реальности. Успеваю подумать о том, насколько он красив, прежде, чем его губы замирают в непозволительной близости от моих. Чувствую покалывание сотен иголочек и нарастающее искрящее электричество между нами. Так и стоим, до тех пор пока не становится физически больно…
Я так сильно хочу попробовать его на вкус, что в какой-то момент бесстыдно сдаюсь и сама подаюсь вперёд. Слишком любопытно, интригующе. Опасно, но так безумно волнительно…
И как несчастный мотылёк я лечу на свет, рискуя погибнуть. Самое странное, что мне плевать на то, как это выглядит. Понимаю, что невыносимо долго ждала этого момента и сейчас ни за что не готова его упустить…
Губы Рида накрывают мои, безжалостно стирая все те поцелуи, что случались до него… Целует: жарко, неистово. Так, что подгибаются коленки. Сладкая истома растекается в груди и мозг превращается в густую вату. Этот поцелуй, как наш прыжок с парашютом: невероятный, прекрасный, сумасшедший… И я готова оттолкнуться от бездны и упасть с ним прямо в пропасть. Снова.
Языки переплетаются, я чувствую лёгкий привкус алкоголя и сигарет. Разум задурманен, руки тянутся, чтобы обнять его шею, коснуться затылка. Клянусь, ни о чём не могу думать, совсем не соображаю… Он теснее прижимает меня к подоконнику, опуская одну руку на талию, а вторую ниже. Вдруг осознаю, что до сегодняшнего дня вообще не имела понятия о том, что такое влечение к другому человеку. Болезненное, всепоглощающее и острое. Разрывающее на кусочки. Я лихорадочно касаюсь пальцами его груди, ощущая бешеный стук сердца под напряжёнными мышцами. Рид мучает мои губы, по очереди кусая и лаская. Требовательно, настойчиво, глубоко целует меня, и кажется, что ещё немного, и я потеряю сознание от неведомого чувства, заполняющего каждую клеточку.
Я выгибаюсь ему навстречу, пока он страстно целует мою шею, сильно сжимая ягодицы. Я вся дрожу, в голове взрываются тысячи ярких фейерверков, а низ живота наливается приятным напряжением.
Самое страшное, что нет и мысли его остановить. Вместо этого пальцы уверенно порхают под рубашкой, смело касаясь широкой спины.
Но в какой-то момент он останавливается сам. Отодвигается, чуть склоняя голову и смотрит на меня долгим мучительным взглядом. В его серых глазах — шальной блеск и пожар, но губы, всего секунду назад приносящие мне неземное наслаждение, кривятся в усмешке.
— Не так уж он тебе и нравится, Смит, — замечает развязно и холодно.
Словно больно щёлкает по носу. Не сразу соображаю, что речь идёт об Исайе, потому что всё ещё переживаю этот наш долгий, ни с чем не сравнимый поцелуй.
— Я…
Растерянно смотрю в ответ, чувствуя как стыд обжигает лицо. Не могу вымолвить ни слова, беспомощно зацепившись хоть за какой-то довод.
— Недурно вышло, — замечает он, — но есть одна проблема…
Не знаю почему, но наперёд чувствую, что его фраза ничем хорошим не закончится. Так, собственно, и происходит.
— Не люблю быть вторым, — дерзко выдаёт он, и слова больно царапают душу.
Умом понимаю, что речь о поцелуе, ведь так случилось, что сегодня я целовала их обоих, но отчего-то думаю я не только об этом, и глаза невольно наполняются слезами.
Он замечает это, и на секунду резко меняется в лице.
— Погоди, Смит, — пытается меня остановить, но я толкаю его и спешу убраться из его проклятой комнаты. Забегаю к себе и поворачиваю щеколду, которую пару месяцев назад сама себе организовала.
Остервенело дёргает ручку, пока я медленно оседаю на пол, чувствуя как слёзы оставляют мокрые дорожки на щеках.
— Дженнифер, открой, — слышу я его обеспокоенный голос.
— Убирайся, видеть тебя не хочу, — зло отвечаю я, ощущая прилив ненависти к самой себе.
За то, что повелась на эту злую, холодную игру, рассчитанную только на то, чтобы он потешил своё самолюбие и втоптал меня в очередной раз в грязь.