Через несколько кварталов он заехал на стоянку другого ресторана. Этот был закрыт, и на стоянке не было других машин. Он припарковал машину, затем похлопал Герти по передним карманам. Мобильного телефона не было. Запустив руку ей под задницу, он нашел его. У нее, вероятно, был пароль, но, может быть, ему повезет.
Ему повезло.
Он улыбнулся, просматривая ее текстовые сообщения. Приятно было знать, что она не считала его чудиком.
Шарлин подняла трубку телефона, когда пришло сообщение от Герти.
ГЕРТИ: Я не домой:)
Девушка нахмурилась и напечатала ей три восклицательных знака.
ГЕРТИ: Обещаешь, что не будешь считать меня шлюшкой?
ШАРЛИН: Ты ведь не собираешься ехать домой к продюсеру, не так ли?
ГЕРТИ: Нет! Он слишком старый. Но наш милый официант — нет.:)
ШАРЛИН: Все хорошо. Повеселись. Только заставь его надеть презерватив, ты, безбожная бродяжка.
ГЕРТИ: Да, мам. Я поделюсь всеми подробностями завтра.
ШАРЛИН: Я не хочу ничего знать.
ГЕРТИ: Пока.
Шарлин положила телефон обратно на кофейный столик. Она не думала, что для Герти было такой уж хорошей идеей идти домой с парнем, которого она только что встретила, но Шарлин не была ее матерью или няней, и она не могла утверждать, что все ее сексуальные контакты включали длительные ухаживания. По крайней мере, ей было бы безопаснее трахаться с каким-нибудь официантом, чем так, как она проводила свои ночи.
Кен отключил телефон Герти, затем присел на корточки и разбил его об асфальт. В наши дни телефоны были очень хорошо сделаны, и потребовалось много усилий, чтобы убедиться, что его нельзя спасти. Затем он выбросил его в мусорный контейнер ресторана. Она, вероятно, была бы больше расстроена потерей своего телефона, чем тем, что ее похитили.
Он вернулся в машину и поехал через весь город.
Никаких сирен. Никаких мигающих огней. Никаких признаков того, что за ним кто-то следил.
Ему это сошло с рук. Вивиан наложила бы в штаны, если бы знала, на какой риск он пошел, но он сделал это. Герти принадлежала ему. Бедная девочка. Если бы только она могла сказать, что слои его одежды не были его естественным жиром, она бы сейчас не была без сознания в его машине.
Он не видел причин убивать ее и покончить с этим. Она собиралась занять одну из пустых клеток с остальными его красотками. Пусть у нее будет достаточно времени, чтобы страдать и размышлять о том, как она навлекла это на себя. Другие женщины не несли ответственности за свои собственные адские судьбы, но, наблюдая, как ее тело будет увядать, Герти поймет, что это ее вина.
Кен свернул на подъездную дорожку арендуемого дома. Он был оснащен открывателем гаражных ворот с дистанционным управлением, но от устройства, найденного в его машине, не могло быть ничего хорошего, поэтому ему пришлось бы зайти внутрь, чтобы открыть его.
Герти слегка пошевелилась. Совсем чуть-чуть. Он не хотел снова шокировать ее, а хлороформ был спрятан внутри, так что ему придется оставить ее. Это не займет и минуты. Самое большее, что она могла сделать, это открыть дверь, выскочить на подъездную дорожку и проползти пару футов, прежде чем он поймает ее.
Если только она не притворялась.
— Эй, ты там не сдохла часом? — спросил он ее.
Герти не ответила.
Кен взял электрошокер, но оставил его выключенным.
— Я собираюсь снова ебн*ть тебя током, так что приготовься.
Хотя он на самом деле не собирался бить ее но проверить все же стоило, он рассчитывал на какую ни будь реакцию, если она конечно не была лучшей актрисой в мире.
— Три, два, один.
Он прижал шокер к ее затылку. Герти даже не вздрогнула. Девчонка не притворялась — она все еще была в отключке.
Мужчина оставил ее в машине, когда отпирал дверь в гараж. Войдя внутрь, он включил свет, подошел к дальнему концу и нажал кнопку. Когда дверь медленно поднялась, у него возник мысленный образ убегающей Герти, но, когда он вернулся к машине, она все еще была в полубессознательном состоянии на пассажирском сиденье.
Он вернулся в машину, заехал в гараж, затем вышел и нажал кнопку, чтобы снова закрыть дверь.
Кен вздохнул с облегчением, когда нижняя часть гаражной двери ударилась о цемент. Теперь у него было полное уединение. Он посидел там несколько мгновений, глубоко дыша. Он не осознавал, насколько напряжен был после десерта. Но теперь все было хорошо.