— Вот тебе и ответ. Так что скажи мне вот что: когда ты пытаешься продлить чью-то смерть, ты хочешь, чтобы из его головы хлестала кровь?
— Ладно, хорошо, я понял,— отчеканил Джаред. — Проехали с ухом.
— Не говори мне «Ладно, хорошо». Отвечай на вопрос прямо и четко.
— Нет. Я не хочу, чтобы из ее головы хлестала кровь.
— Видишь? Ты уже учишься.
— Тогда где мне резать? Может руку?
— Рука — отличное место для начала.
— Подожди, стой, — сказала Шарлин.
— Ну вот, теперь она собирается начать умолять, — сказал Кен. — Ты хочешь это слушать?
Джаред кивнул.
— Конечно.
— Тогда все в порядке. Послушай, что она тебе скажет. Может быть, она сделает тебе интересное предложение.
— Отпустите Герти, — сказала Шарлин. — Держите меня здесь, если хотите, но отпустите ее.
— Вот тут-то и вступает в игру ее дерьмовая натура, — сказал Кен. — Никто не может быть настолько самоотверженным. Она просто пытается выиграть немного времени. Хочет, чтобы мы совершили ошибку.
Шарлин отчаянно замотала головой.
— Нет, это неправда.
— На самом деле, все верно. Логика не выдерживает никакой критики. Герти — та, кто втянул тебя в эту заваруху в первую очередь, так что она должна быть той, кто предлагает пожертвовать собой ради тебя. Другие разговоры не имеют смысла. Кроме того, это ужасное предложение. У нас есть вы обе. Ты не можешь уйти. У вас нет абсолютно никакой власти вести переговоры. Так как же твое предложение «оставь меня, но отпусти ее» изменит наше мнение?
— Я не буду сопротивляться, — сказала Шарлин.
— Может быть, мы хотим, чтобы ты сопротивлялась.
Шарлин больше ничего не сказала.
— Отпустите ее и возьмите меня, — подала голос Герти из своей клетки.
Она знала, что они этого не сделают, но сказать это сразу после небольшой речи Кена могло бы добавить замешательства и разочарования им. Каждая мелочь могла помочь.
— Что, черт возьми, я только что сказал? — спросил ее Кен. — Я только что закончил объяснять, что у вас нет права вести переговоры. Иисусе. Я думаю, это хорошо, что вы двое не пытаетесь продать друг друга, но в какой-то момент вам придется столкнуться с реальностью.
— Все, мне надоела эта болтовня, — сказал Джаред.
Он взмахнул ножом в воздухе перед лицом Шарлин.
— Я готов начать потрошить этих сучек.
— Ты можешь убить только одну из них, — сказал Кен.
— Пофиг. Пусть будет одна. Я готов.
— Подожди, еще нет, — сказала Вивиан. — Мне нужно на минутку выйти и глотнуть свежего воздуха.
— Ты не привыкнешь к нему, если будешь все время ходить туда-сюда, — сказал ей Кен.
— Я знаю, но меня от него выворачивает. Может быть, я смогу найти прищепку или что-нибудь в этом духе.
— Просто зажми нос.
— Я сейчас вернусь, — сказала она, выходя из комнаты.
Ступеньки заскрипели, а затем Герти услышала, как открылась и закрылась дверь.
— Нам обязательно ждать? — спросил Джаред.
— Поскольку твоя мама только что попросила нас это сделать, то, черт тебя дери, да.
Джаред провел указательным пальцем по подбородку Шарлин.
— Можно мне хотя бы ее ударить?
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что это не то, чем мы занимаемся.
— Точнее это не то, чем занимаешься ты. А я бы хотел выбить ей несколько зубов.
— Мы сделаем это по-моему. Когда поймаешь свою собственную девчонку, можешь бить ее сколько захочешь.
— Так и сделаю.
— И, может быть, кто-нибудь заметит, что у тебя разбиты костяшки пальцев. Черт возьми, это же совсем не вызовет каких-то подозрений, когда ты будешь сидеть на допросе у полиции.
— Пофиг.
— Как насчет того, чтобы завязывать уже с таким отношением?
Джаред сжал кулак, и на секунду Герти подумала, что он все равно ударит Шарлин. Вместо этого он полоснул ее ножом по шее.
Глава 17
— Ты хули творишь? — крикнул Кен, когда брызнула кровь.
— Да я только поцарапал ее маленько.
— У нее кровь течет из шеи. И рана выглядит глубокой!
Джаред не перерезал Шарлин горло, но это был довольно глубокий порез сбоку на ее шее. Три тонкие струйки крови стекли на ее рубашку, к ним быстро присоединилась четвертая.
Герти вцепилась в прутья клетки, настолько ослепленная яростью и ужасом, что подумала, что всплеск адреналина может позволить ей согнуть сталь. Конечно, этого не произошло. И она ни черта не могла сделать, чтобы помешать этим психам зарезать Шарлин.
Рана сильно болела, и Шарлин почувствовала, как кровь стекает по ее шее, но со связанными руками она не могла прикоснуться к ней, чтобы увидеть, насколько все плохо. По крайней мере, девушка все еще могла дышать.