– Она отвела его в магазин – в очень известный меховой салон, чтобы он купил ей норковую шубу. Он чувствует себя виноваатым, – Ульяна с удовольствием тянет «а» практически в каждом втором слове с этой буквой, – и с удовольствием делает ей этот пода-арок. А на следующее утро, когда этот кретин уезжает на работу, она берет шубу, едет в этот магазин и просит продавца повесить ее обратно.
– А что, разве так можно? – Лена Пятницкая отродясь норковых шуб не покупала, но хорошо помнила, какой ей пришлось устроить скандал, чтобы поменять дубленку, купленную прошлой зимой на рынке.
– Ну разумеется. – Ульяна снова одаряет материнским взглядом Лену, заедающую земляничный суп с мороженым невесть откуда взявшимся куском хлеба. – Она же могла разонравиться или не подойти.
– Ну а в чем же заключается месть? – торопит рассказчицу Лариса.
– В том, что в середине дня она возвращается в этот магазин со своим любовником, который… покупает ей эту шубу.
– И в результате у нее, – Бойко уже расправилась с порцией домашнего мармелада и от восторга захлопала в ладоши, – шуба, два мужика, уверенных, что ее одарили, и плюс деньги на еще одну шубу! Неплохой улов!
– Ну, на руках у нее осталась не вся сумма, а за вычетом 20 процентов, которые она отдала магазину. За лояльность.
По лицу Ульяны было видно, что она гордится подругой и ей до сих пор приятно вспоминать о ее маленькой мести своему дебилу-супругу (бизнесмену, входящему в сотню Forbes).
– Пота-аму что, – доедая свой лимонный сорбет, Ульяна не удержалась от сентенции, – если некоторые просто уходят, то другие решают наказа-ать.
Четверг. Смеркается. Спортклуб «Фит энд Фан».
Ввиду сильной загруженности на работе я заядлым тусовщиком не считался, но кое-куда все же выбирался. Для меня всегда оставалось неразрешимой загадкой, как все эти роскошно-гламурные персонажи успевают побывать на трех мероприятиях за вечер (иногда светские рауты, как блинный пирог, наслаиваются друг на друга) и, как они утверждали, полноценно пообщаться, три раза за вечер поразив публику абсолютно разными нарядами. И если светские львы в нормальной жизни занимались разными делами, то род занятий «львиц» был на удивление одинаковым. Сначала они объявляли себя студентками, а потом, сделав в своих квартирах роскошные евроремонты, начинали представляться так:
– Катя (Вера, Маша, Люба…). Дизайнер по интерьерам.
Бедняжки! Они не догадываются, что почти все неработающие экс – и действующие жены богатых мужей освоили в столице ту же профессию. Поэтому любые светские мероприятия, которые были в изобилии украшены этими дамами, смело можно было считать корпоративными.
Не пойти на эту вечеринку в спортклуб я не мог – приходилось отрабатывать значительные скидки при покупке членской карты этого элитного заведения.
В зале, помимо многочисленных неизвестных любителей фитнеса, перед фотографами из глянцевых изданий вовсю «светились» известные любители фана, которых на обычной тренировке без косметики узнать было трудно.
Ее я заметил сразу…
Рассказ Ульяны произвел на наших девушек самое сильное впечатление. Во-первых, потому, что рынок в Коньково, на котором они отоваривались, не предполагал таких красивых и выгодных махинаций. Во-вторых, из-за несметного количества любовников на одну душу ее знакомой, а в-третьих, просто из женской солидарности: да, Ульяна и ее приятельницы в день тратили больше, чем они втроем зарабатывали за месяц, но это же не повод оправдывать мужей-негодяев? Прощались душевно.
– Я вам завтра еще раз на всякий случай позвоню, – перешла к организационным вопросам Наташа. – И если можно, захватите с собой эту подругу с шубой…
Выяснилось, что поднимается Ульяна поздно и кто-нибудь из девушек должен ее разбудить.
– Конечно, Ульяна, – охотно согласилась Лариса, – после того, как мне только что пришлось 10 минут ждать очереди в туалет, мне совсем не трудно это сделать. Слушайте, а вы не знаете, зачем в теплую погоду работает гардероб?
– А это чтобы совесть оставлять, когда сюда приходишь. А потом забирать ее обратно, – добила редакторш настоящая светская львица…
Тюрбан из пышных перьев, кипельно-белые обтягивающие брюки из лайковой кожи, что-то мерцающее едва прикрывает о-очень красивую грудь… Гордый профиль, подсвеченный серьгами с огромными бриллиантами, спокойная, чуть надменная полуулыбка. Среди обычных любителей «фита» и «фана» стояла Снежная королева…
Я дождался, когда она заметит мои восторженные взгляды в ее сторону, и самоуверенным Каем направился к ней. Я еще не был готов сложить для нее слово «Вечность» из кубиков льда, но опасные для моего сердца осколки уже явно летали где-то рядом.
– А вы знаете, что нарушаете закон американского штата Род-Айленд, где категорически запрещается носить одежду, сквозь которую хоть немного просвечивается нижнее белье? Там за это беспощадно штрафуют!
– О-о-о, – тянет она, улыбаясь. – Вы юрист? Всегда мечтала познакомиться с мужчиной этой специальности.
Хороший вопрос… После того как в аэропорту Якутска у меня попросил автограф оленевод Степан (а люди этой профессии круглый год перемещаются за стадами животных по всей тундре, насколько я понимаю, плохо оснащенной телевизорами), услышать такое в центре Москвы… Наверное, я не был к этому готов.
– Нет, – я внимательно смотрю в ее глаза. Это что, новая форма кокетства?!
– Не юрист, правда? – абсолютно невинная улыбка и полная безмятежность в лице. – А так хорошо разбираетесь в американском законодательстве.
Если честно, я немного растерян, но продолжаю улыбаться.
– Ну, признавайтесь, – глоток розового шампанского Piper—Heidsieck Brut и игривый взгляд поверх бокала, – что вы делаете? Я уже достаточно заинтригована, – и еще один глоток, и еще один взгляд…
SOS!
– Давайте отойдем к бару, – предлагаю я, – там светлей и прохладнее!
Незнакомка делает шаг по направлению к стойке и окутывает меня шлейфом каких-то удивительных духов.
– Что это за запах, похоже на Расо Rabanne? – Я иду за ней и купаюсь в аромате.
– Не угадали, – она присела к барной стойке, – этого парфюма еще нет в России. Он называется, – опять эта сумасшедшая полуулыбка, – «Агент-провокатор».
Хорошее название…
– А… знаю, – я присаживаюсь рядом. ~– Они с феромонами. Аромат, действующий на уровне подсознания, убивает наповал.
Такой подкованностью я обязан своему лучшему другу Андрею Бреннеру. Он живет в Кельне, работает в русском отделе новостей радиостанции Deutsche Welle и в модных фишках, как и в вопросах внешней политики, разбирается одинаково хорошо.
– Я не настолько кровожадна, – она поправляет сережку, и на ее пальце я замечаю еще один бриллиант. – И все-таки где вы работаете?
Неужели не шутит?
– Но я даже не знаю, как вас зовут?! – театрально взмолился я.
– Обычно первым представляется мужчина, – она протянула открытую ладонь. – Но я Марина.
– Очень приятно, Андрей, – улыбаясь, я задержал ее руку в своей. – Что делают в жизни такие красивые женщины, как вы?
– Занимаются бизнесом, – она не спешила отнять руку. – Теперь ваша очередь признаваться. – И она, отпустив мою руку, но по-прежнему не отрывая от меня взгляда, снова поправила сережку.
– Я работаю на телевидении, – произнес я почти шепотом, как бы выдавая очаровательному следователю страшную тайну.
Ну сейчас. Сейчас она меня должна узнать и кокетливо произнести: «Ах да, я вспомнила, где вас видела!»
Но ничего подобного не происходит. Брови королевы чуть поднялись вверх:
– М-м-м, как интересно… А кем? Осветителем?
Тогда мне показалось, что такое искреннее неведение сыграть просто невозможно…
– 5, 4, 3, 2, 1! Внимание: мотор!
– Вы смотрите «Большую стирку»! Наша тема сегодня – «Мужские забавы»! И вот что мы услышали на улицах города.